Я не собиралась больше голодать — это отнимало много сил, а силы мне еще понадобятся, поэтому я тщательно пережевывала пищу, не замечая ее вкуса, и запивала зеленым чаем.
Потратив на завтрак несколько драгоценных минут, я спустилась вниз, намереваясь покинуть усадьбу.
— Насколько мне известно, уходя принято извещать об этом гостеприимного хозяина, благодарить за приют и вежливо прощаться, сударыня! Или вас вообще ничему не учили в детстве? — этот ироничный голос застал меня уже на пороге дома.
Я вздрогнула и резко обернулась, посмотрела в его глаза с вызовом, а потом снова в них утонула, напрочь забыв обо всем, что успела надумать о нем еще совсем недавно.
В свете дня он показался мне еще более притягательным, теперь я могла видеть в манерах графа еще и солдатскую выправку, которая читалась в его движениях, взгляде и даже в голосе было что-то такое, что выдавало в нем молодого офицера.
— Вы правы граф, с ГОСТЕПРЕИМНЫМИ хозяевами принято именно так прощаться, но… вы ведь таким мне не показались, да и на ночлег у вас я не напрашивалась, знаете ли!
Крайнов окинул меня небрежным взглядом, а я сжалась внутренне, снова ощущая себя неприметной и невзрачной в сравнении с ним.
— И откуда в вас столько дерзости? — с некоторым раздражением произнес он.
— Наверное, это от того, что мне часто приходится иметь дело с людьми, не заслуживающими никакого другого отношения к себе! — фыркнула я и снова отвернулась, решительно собираясь покинуть наконец-то этот дом.
— А ну стоять! — рявкнул он.
И я замерла, резко обернулась, столкнувшись с ним практически лицом к лицу.
— Пожалуй, я поеду с вами, а то ведь ваш отец наверняка все еще питает надежды сделать своим зять графа Крайнова! — зло усмехнулся он.
Я смотрела в холодные и жестокие глаза этого мужчины и старательно подавляла разрастающуюся внутри меня панику. Мне не хотелось этих ссор и этой войны, и видеть сейчас своего отца тоже не хотелось, но я не могла ничего изменить.
Я забралась в свою карету, граф же оседлал черного жеребца и поскакал впереди. Погода портилась, и уже накрапывал дождь.
Какое-то время я злорадно улыбалась, радуясь, что сейчас он промокнет и, возможно, превосходства над окружающими в нем станет меньше.
Но графа похоже дождь не смущал, а я вдруг почувствовала тоску и одиночество, заставила кучера остановить и тоже выбралась наружу, шагнула с дороги прямо в густую мокрую и еще недозрелую рожь и запрокинула голову, любуясь мрачным небом и холодным касанием капель воды и ветра.
