– Может, «слепая наглость»?
– Нет, дорогая. Наглость – штука осознанная. А страсть... – Будто прямо сейчас ее накрыла эта самая «слепая страсть», Брошкина мечтательно закатила глаза. – Не каждая женщина способна на оргазм, так и не каждый мужчина способен на такое сильное желание. Оно как ураган. Сильнее разума и принципов.
Словно подтверждая ее слова, низ живота обдало приятным теплом и пальцы в туфлях поджались.
– А по-моему, это все же эгоизм.
За реакцию собственного тела было стыдно. Мало того, что ночью, стоило Марату уложить меня на кровать, сразу поддалась. Так еще сейчас млела от одного упоминания о мужском желании.
– Нам, девочкам, только дай придумать себе повод для обиды. Любимая забава. А ведь за этим можно просмотреть что-то волшебное, что-то яркое и настоящее. – Она будто невзначай бросила взгляд на дверь в кабинет генерального. – А мужчины, способные на такие сильные эмоции, штучные экземпляры. Кто первый отхватил – тот и в дамках. Другой, похожий, за всю жизнь может и не встретиться.
– Не понимаю, о чем вы говорите.
Мне вдруг резко понадобилось распечатать старый отчет по налогам, найти дырокол, которым прежняя секретарша никогда не пользовалась, и полить цветы. Причем все сразу! Будто цветы через минуту сбросят от жажды листья, а в старом отчете изменятся цифры.
– Да я что... Я так... Молодость вспомнила. – Кокетливо откинув со лба кучерявую прядь, Брошкина забрала с тумбы свою кипу бумаг, свободной рукой поправила помаду и развернулась к выходу. Словно и не спрашивала пару минут назад, где Абашев и когда он будет.
– Вам сообщить, когда Марат Закиевич вернется? – пока она совсем не ушла, пришлось окликнуть.
– Нет, сама разберусь. Не хочу отвлекать тебя и наше начальство от дел. У вас и без меня проблем хватает.
Будто с точностью до последней детали знала, чем мы с Маратом занимались этой ночью, она многозначительно улыбнулась и двинулась в свое кадровое царство.
Для начала дня это было полное фиаско. После того как закрылась дверь, остро захотелось засунуть голову в аквариум и пополнить собой список самых глупых утоплений.
Ещё можно было утопить виновника моих страданий. Мертвецкая бледность наследнику княжеского рода точно была бы к лицу. Но эта сволочь, этот подлец словно чувствовал опасность. Вначале полдня он провел на переговорах в другом офисе. Потом час проторчал в запертом кабинете. А в обеденный перерыв, когда я уже и забыла о кровожадной мечте, настиг слишком далеко от рыбок и спасительного аквариума.
