– Дядюшка! Вернись! Это очень важно!
И шёпотом поведала ему о том, что шесть лет назад подобное преступление было совершено в общежитии Новогорского университета. Журналист заметно обрадовался.
– Так, давайте к делу, – сказала сонная врачиха, водя по Лининому животу холодной штуковиной. – Господин новоприбывший, вы, как я понимаю, автор гола?
– Если вы о беременности, то да, – мрачно сказал Санталов. – Месяца два с небольшим?
Блин, его же никто не предупредил, что беременность была придумана на ходу! Но врач кивнула:
– Да, десять-одиннадцать недель. Распечатать фото на память, папаша?
И откуда Иван срок знает? Кажется, она это вслух спросила.
– Я свои косяки помню.
Царапнуло по сердцу. Значит, Линин ребёночек для него косяк? И правду сказала Ирка, что они совсем не романтическая пара?
А тем временем зашла ещё одна врачиха, тоже уставилась на монитор, представилась её палатной и предупредила, что лежать ей на сохранении минимум три недели, из которых первая половина будет строго в горизонтальном положении, даже в туалет нельзя вставать. А полицейской даме заявила, что никаких допросов в палате не допустит, не в том состоянии пациентка, чтобы на неё психологически давили.
В палату Лину отвёз Санталов. Уложив в постель, он попытался её обнять, но она вывернулась из его рук:
– Я сама не знала о беременности, откуда ты знаешь срок?
– Только тогда это могло приключиться… ну, помнишь, между визитами в аптеку принимающей и приглашённой стороны.
– То есть сразу! Да, косяк…
– Я понимаю, что обидел тебя неосторожным словом. Лина, ты молодая женщина, тебе естественно хотеть стать матерью. А я… мне сорок три, в моём возрасте уже внуков ждут. Ну, артисты там, миллиардеры с молодыми жёнами папашами становятся, так там юные вдовы с новыми папами на их капиталы детей дорастят. А случись что со мной? У тебя ни работы, ни квартиры, ни наследства вдовьего. Вот только не вспыхивай! Я от тебя никогда не откажусь, и от ребёнка, конечно. Нужно квартиру покупать, расписаться нужно срочно. Всё это необходимо и независимо от беременности было бы сделано, а радоваться ей я не могу. Надо, наверное, справку взять, чтобы нас расписали по-быстрому?
– А вот с этим спешить мы не будем…
– Значит, обиделась.
– Было бы обиднее, если бы ты попытался сымитировать радость. Артист из тебя так себе, несовпадение желаний простительнее, чем обман. Да не в обиде дело! Я замужем.
– Что?!
Лина поплотнее закуталась в одеяло:
