Затем мы переходим к сумке Мары и наполняем ее до краев сокровищами. Я снова смотрю в сундук и замечаю, что он почти пуст.
— Теперь повесим его на тебя, — Мара подходит ко мне сзади и помогает просунуть руки в обе лямки рюкзака. — Очень удобно, — говорит она, с интересом разглядывая хитроумное приспособление.
Затем она поднимает сумку и завязывает узел, чтобы сокровища не высыпались. Она передает ее мне.
— Как думаешь, ты все еще можешь плыть с дополнительным весом?
Я пожимаю плечами и отталкиваюсь, хлопая хвостом изо всех сил. Плыть, конечно, сложнее, но я справлюсь.
— Я могу взять у тебя сумку поменьше, — предлагает Мара, забирая сумку у меня.
— Ты не можешь сопровождать меня до самой земли, Мара, — говорю я.
Она кивает. Она знает, насколько опасным будет это путешествие. Мы в милях от берега, и ни одна из нас никогда не была раньше. Да, из дома мы можем видеть землю, но она далеко и добраться туда будет непросто. На самом деле, я не знаю, сколько времени мне понадобится, чтобы добраться туда. Хорошо, что у меня есть копье для охоты, и я могу найти место для ночлега по пути, если мне нужно.
Я ловлю движение краем глаза и замираю.
— Мара, — шепчу я.
— Что?! — спрашивает она.
Я хватаю ее за подбородок и поворачиваю голову, надеясь, что она увидит то же, что и я.
Ее лицо бледнеет, глаза расширяются.
— Это…?
Я киваю, резко сглатывая. Это акула. Серая акула, если точнее, одно из самых крупных и подлых животных в воде.
Я почти уверена, что она нас видит.
Посейдон!
Мое сердце начинает колотиться о ребра, и мы с Марой пытаемся сохранять неподвижность. Акула останавливается, большие жабры сбоку ее головы колыхаются от течения воды. Она поворачивается к нам и стонет, долгий, протяжный звук вибрирует в моих костях.
Особенность серых акул в том, что они не очень яркие, у них не очень хорошее зрение, и они не могут плавать так быстро, как русалки. Если мы будем быстрыми, мы, возможно, сможем уплыть от нее. Затем я вспоминаю, что мы нагружены сокровищами.
Акула подбирается ближе, ее большие пустые глаза смотрят прямо на нас. Она открывает рот, и я вижу ряды огромных неровных зубов.
— Мне нужно, чтобы ты плыла домой, в Эвермор, Мара, — говорю я, когда в моей голове появляется план, и я протягиваю руку, выхватывая у нее рюкзак.
— Плыла домой? — повторяет она, качая головой.
Понимая, что время имеет решающее значение, я отталкиваю ее и начинаю плыть в противоположном направлении. Я двигаюсь медленнее и тяжелее, потому что сокровища замедляют меня. Для акулы я буду больше похожа на многообещающую еду, чем Мара.
