И пришел Снарк | страница 21
– Значит, хорошо, что мне не пришлось выбирать, – отрезал Илья и замолчал, такое чувство, что даже немного обиженно.
А Андрей шел и думал, думал и шел, и ему делалось все страшней, потому что он прекрасно умел считать и предполагать, и гипотезы строить.
– Погоди, так получается, что если бы мы грибы не стали собирать, то мы бы как раз ..?
– В ворота бы стучались, ага. Когда те приехали.
Развивать мысль и договаривать было даже не нужно. При всей фантастичности ситуации, Андрей понимал, что в середине такой заварухи они бы живы не остались точно.
– Получается, нам повезло?
– В дерьмовых ситуациях, – почти назидательно сказал Илья. – должно больше везти хорошим людям. Потому что плохим везет во все остальное время.
– То есть, мы, получается, хорошие люди, – примерил это определение Андрей. Оно не лезло – точно не после слов Ильи о том, что выжившего в бойне пришлось бы бросить, и точно не после самой бойни. Что, налетчики, которым явно повезло, были шибко хорошие, что ли?
– Пфф! Предпочитаю верить в это, а не в то, что мы говно, которое нифига не тонет, – пфекнул Илья.
Они никого так не встретили: никто не догонял через лес, никто не строил засад, никто не нависал сверху с целью выдать пряник и важный совет. Сошедшему с ума миру было, видимо, глубоко наплевать на двух парней, бредущих между деревьев во вполне раньше благополучной и обжитой части Московской области.
Впрочем, вероятно, ему было наплевать и раньше: только вот за бесконечным информационным шумом и рекламными обещаниями легко убедить себя в том, что ты достоин всего на свете, и ты самый-самый, практически – Избранный, а выбором бритвы ты не иначе как спасешь мир.
СНТ казался тихим, вымершим. Словно не время самой страды и первых огородных работ, а глухой и тусклый ноябрь, когда дома стоят закрытые, и только в некоторых теплиться жизнь: тут зимующие пенсионеры, тут бомжи, тут брошенные кошки.
– Мде, – Илья покусал по очереди ногти на правой руке, оглядывая попеременно то тихие ряды разномастных домиков, то своего спутника. – Предлагаю сделать как всяческие робингуды и подло внедриться в чье-нить домашнее пространство.
Андрей открыл было рот, чтобы сказать, что нет, он не устал, но понял, что это было бы неправдой. Устал. Очень. И не только и не сколько физически. Все происходящее давило на него невероятно, заставляя чувствовать себя чужим самому себе, настолько нынешний опыт и впечатления отличались от того, к чему он привык за свою жизнь. Тихую и размеренную, почти хоббичью, жизнь.