–… Разум и воля – величайшие силы, доступные людям. Труженик во Всеобщее Благо подобен пчеле, строит он соты и наполняет их Благодатью, расширяя град благоденствия. Все, что нужно пчеле, чтобы творить благодать – это цветы, прекрасные, сладкие и бессловесные. Цветы не созданы для труда, им не нужны ни воля, ни разум, только приятный цвет и сладость нектара…
Зал был полон Сестрами Отдохновения, все в целомудренных светло-серых одеяниях. Зачем он сюда пришел? Место встреч протекторов с Сестрами – купальни, а он явился в их крыло. Прокрался, словно тать. Среди множества спин Кеан без труда различил Настурцию и ее пышные волосы, что не поддавались ни одной прическе. Протектор спрятался в алькове, за статуей одного из святых, когда двери распахнулись, и девушки пошли вглубь западного крыла. Мужчинам запрещалось ступать на эту территорию, но Кеана потянуло следом. Может быть, он и правда пчела, привлеченная сладким ароматом цветов.
Настурция отделилась от общей группы, зашла в маленькое сумрачное помещение, освещенное несколькими длинными свечами. Зажгла еще несколько и установила в пустующий канделябр. Теплые блики света выхватил из темноты белые мраморные изваяния Его Благодати и святых. Лежащая у ног андингская гончая. Исповедальня? Молельня? Кеан шагнул следом, захлопнув за собой дверь. Настурция испуганно обернулась, брови разной формы взметнулись вверх, а затем сошлись на переносице.
– Тебе не следовало сюда приходить. Это запрещено.
Узнала, несомненно, узнала! В купальнях она не произносила ни слова помимо собственного имени, и то, только когда ее об этом спрашивали. Сейчас же голос ее был полон строгости.
– Знаю, – ответил Кеан, – но хотелось увидеть тебя. Тебя настоящую.
– Неправда, – ответила Настурция, – тебе, как и всем прочим, нужен нежный бессловесный цветочек, и ты пришел лишь убедиться, что розы пахнут розами, даже когда на них никто не смотрит… – она вдруг испуганно спохватилось. – Мне не следовало этого говорить. Мне вообще не следует с тобой разговаривать…
– Мне нравится нежная Настурция, которую я встречаю в купальне, – кивнул Кеан, – но ее молчание огорчает меня. Мне хочется услышать ее голос, убедиться, что она настоящая, а не плод моего воображения.
– Разговоры с женщиной порочней пристрастия к ее прелестям, – процитировал Настурция. – Как добропорядочная Сестра, я обязана прогнать тебя. Ты нарушил правило, это неприемлемо для протектора.
– Прогони.
– Ох!…
