Говорил он плавно, нараспев, словно декламировал стихи. Эстев неуверенно вытянул сбитые в кровь ноги, и старик продолжил смазывать их пахучей мазью, а затем заматывать порезанной холстиной. «Откуда у них чистая ткань?» – подумал Соле.
– На вот сандалии, – старик кинул ему пару старой обуви. – Нечего босиком ходить.
Старик с кряхтением вылез из будки Эстева, оставив лишь едкий запах трав. Ноги щипало, но болели они не так сильно, как вчера. За рваным пологом слышался гул голосов. Эстев покрылся потом от страха, когда вспомнил, где находится. Об Угольном порте он слышал только самое жуткое, о нищих, ворах и убийцах, трупоедах и гигантских крысах, способных утащить человека. Эстев заскулил. В любом случае нужно было выбираться из этой будки. Не успел он подумать об этом, как полог отъехал в сторону, и внутрь просунулось чумазое лицо мальчишки, что провел его сюда. В руках он держал миску с дымящимся варевом.
– О, вижу, коновал уже посетил. На вот, поешь, а то скоро все дочиста выскребут, – он протянул толстяку миску с ложкой. – Ешь-ешь! Тебе силы нужны. Еще бы, такое пережить, а сколько еще впереди!
Эстев зачерпнул ложку, положил в рот и скривился. На вкус чистый жир с какой-то разваренной до неузнаваемости крупой, ни соли, ни специй, да еще и горькие подгоревшие кусочки.
– Меня Зябликом зовут, – продолжал щебетать малыш. – Я важная шишка, – он гордо напыжился. – Ты ешь-ешь скорей. Мне еще все тебе показывать.
Задержав дыхание, Эстев постарался проглотить противную субстанцию под щебет ребенка. Имя шло ему, он и правда напоминал маленькую громкую пичугу со взъерошенным хохолком. Как только ложка заскребла по дну миски, Зяблик нетерпеливо вырвал ее из рук толстяка.
– Ну все, пошли!
Вздохнув, Эстев пополз следом за мальчиком. Глаза обожгло ярким светом. Пахло дымом, варевом, сырым деревом, песком и внезапно сладковатым сеном. Этот запах был таким умиротворяющим, что у парня невольно заслезились глаза от грусти. Оглядевшись, Соле увидел ряды однотипных лачуг, что громоздились друг на друга, словно пытаясь повторить изящество многоэтажной застройки в Ильфесе, только здесь это больше походило на осиное гнездо с бумажными сотами. Они карабкались вверх по холму, пестрея разноцветными пологами вместо дверей.
– Где мы? – спросил Соле. – Это Угольный порт?
– Да, – ответил Зяблик. – Червивый Город. Мы на самом краю, у северо-западного склона. Это Цитадель, – добавил он с гордостью.
