– Ааа, это ты… Не знала, как тебя зовут… Где твой племянник?
– Сейчас…
Асавин привел Тьега к Дивнике. Тот уже еле переставлял ногами.
– Принеси мне, на что можно его положить, – скомандовала жрица, – а еще воды и самогонки.
Асавин приволок тюфяк, несколько ведер воды и отдал полупустую флягу, а затем Дивника вытолкала его из погреба.
– Все, ступай, и чтобы никто не знал, что я тебя пустила…
– Что с ним? – спросил блондин.
– Еще не знаю, – ответила веридианка, а затем добавила чуть мягче. – Я помогу, не бойся.
Дивника заперла дверь, Асавин еще некоторое время смотрел на обшарпанные толстые доски, следя за собственным взволнованным сердцебиением. Сделав вдох, успокоился, и хотел было вернуться в залу, как вдруг услышал шаги. Вернулись бойцы Френсиса, несколько раньше привычного. Сквозь топот, переругивания и грубые насмешки Асавин услышал тревожный звук. Это визжал от боли ребенок.
– Нет! Дерзать дистансия!
Вытерев кровь из разбитого носа, Керо сдвинул густые брови.
– Эй, полегтье, – шикнул Дельфин на Буревестника.
– Нет, пусть тьуять вкус своя кровь, – оскалился тот. – Знать сьена любой ощибка.
Керо распрямился, поднял руку: знак того, что все в порядке. Дельфин только цыкнул сквозь зубы и посмотрел на Ондатру, наблюдавшего за учебным поединком. Тот одобрительно кивнул, позволив продолжать. Удар был легким. Буревестник просто учил инстинктивно остерегаться уязвимых позиций, а ничто так не учит, как память о собственной боли.
Когда братья взялись тренировать Водолея, Ондатра получил в свое распоряжение больше времени для общения с Итиар. Стало еще лучше, чем прежде. Жизнь напоминала вкус свежей крови. Теперь он постоянно видел и братьев, и человечку, выполняя при этом полезную для семьи работу. Не хватало только открытого океана, порывов свежего соленого ветра, наполняющего ноздри, и заплывов в попытке поймать ныряющего в море Небесного Странника. Разговоры с Итиар за чашкой терпкой эфедры стали родней ритуала подношения крови. Ондатра ловил себя на мысли, что подолгу разглядывает девушку, словно полируя глазами ее диковинные черты. Ее коричневая кожа напоминала мокрую древесину, блики от свечей, играющие в темных глазах, походили на огоньки небесного океана.
– Скажи, – сказала однажды Итиар, наматывая на палец прядь волос. – Я слышала, у авольдастов длинные косы. Это правда?
– Да, – отозвался он, наблюдая за медленными движениями ее пальца.
Оборот, еще один оборот… Что она делает?
