Парень не мог шевельнуть рукой, страдал от ночных болей так сильно, что напивался почти до беспамятства. Ко всему прочему, он стал очень агрессивен. Асавин не узнавал его. Тьег мало ел, мало спал и был круглые сутки до лихорадочности взбудоражен. До кровавого пота тренировал левую руку, словно боясь своей временной слабости.
Лонан же, несмотря на сломанные ребра, выбитые зубы и бесчисленные синяки, пережил этот злополучный вечер гораздо лучше. Асавин сам прижег все его рассечения, делал неумелые перевязки. В отличие от Тьега, который был временами лихорадочно болтлив, Лонан все больше молчал, и блондин невольно чувствовал угрызения совести. Как только алхимик начал робко передвигаться на своих двоих, то приступил к обязанностям по изготовлению Красного Поцелуя, и Асавин стал видеть его еще реже. Иногда он заставал его в «Норке», проигравшимся в пух и прах, потом алхимик передавал ему мешочек красного порошка, и на этом их общение ограничивалось.
Затем Асавин долго и кропотливо делили мешок на порции, взвешивая на аптекарских весах, заворачивал в бумагу и переходил к самой ответственной части – продаже. Френсис в последнее время совсем взбеленился, просто рвал и метал. Популярность Красного Поцелуя резко упала. По многочисленным слухам с улиц Угольного, его планомерно вытеснял Сон, невероятное зелье Морока. Оно было дешевле, распространялось быстрее, а, главное, имело куда более стойкий эффект, чем чистейший Поцелуй. Словно вишенка на пироге из дерьма – торговцы Френсиса начали бесследно исчезать вместе с товаром. После пошли слухи, что у других барыг начались похожие проблемы. У продающих опиум Мотыльков, у Крысоловов, торгующих дикун-травой, и даже у Мару Подателя, давнишнего непримиримого врага Френсиса, с которым пришлось немало повоевать за территорию. Доходы Висельников стали стремительно падать, а кровожадность главаря возрастать. Не проходило и дня, чтобы он не замочил кого-нибудь. Хуже всего приходилось девкам с Лилий. Похоть у порезанного была просто собачья, и чем громче баба орала, тем сильнее было его желание. Частенько он забивал их до смерти, в лучшем случае уродовал, лишая заработка. Поэтому своих девчонок Асавин предусмотрительно привел на конюшню, чтобы Френсис их не увидел. И все-таки, как зовут эту узкоглазую?
Единственная женщина, которую Френсис и пальцем не смел тронуть, была Дивника. Она вернулась примерно неделю назад, ночью, дрожащей от ужаса, и попросила у Висельников защиты. Асавин был невольным свидетелем этого разговора. Помимо работы торговца, он еще выполнял у Висельников роль счетовода, как единственный обученный грамоте, помимо Тьега.
