– Тут такое дело. Пойти, конечно, можно. А то и нужно… – пустился в объяснения стехар, принимая облик размышляющего разумного, обременённого важными заботами. – Но я тут, в хабулине, тоже нужен. На мне теперь лежат кое-какие обязанности, и я только что приступил к их исполнению.
– Какие ещё обязанности? – возмутился К”ньец. – Да ты ходить уже разучился. Посмотри на себя. Пузо скоро до земли достанет, а на спине можно уже тарелки ставить.
Свим от хитрого Ф”ента ожидал всего, поэтому, улыбаясь от удовольствия поиграть с ним, осведомился:
– Тебя уже кто-то принял в мажуромы?
– Да, – напыщенно и столь же нагло заявил Ф”ент, и тут же с ним стали происходить более чем странные перевоплощения.
Только что, при выражении утвердительного ответа, он был как никогда горд и величествен, но мгновением позже на его широкой спине вздыбилась шерсть, язык вывалился, зубы оскалились, а сам он словно стал в два раза ниже. И было отчего. Он вдруг вспомнил, что хозяин хабулина – Свим, и только он мог посвятить, принять или разрешить вхождение кого-то, тем более путра, в мажуромы.
К”ньец презрительно фыркнул, усы его стали торчком.
– Собака, как всегда врёт… Кому врёшь, собака?
Стехар скулил и повизгивал, он не был так несчастен и унижен со времён его нахождения в банде Кемеша. Но тогда он терпел презрение и неуважение от людей. Сейчас же он наказал себя сам. И перед кем? Перед этой кошкой… Оттого ему было ещё горше.
– Я не против принять тебя в мажуромы, – сказал Свим, когда сцена позора Ф”ента достигла кульминации. – Обратись к Елине или Клоуде. Они определят тебе в хабулине постоянное место жизни с Ч”юмтой и найдут тебе обязанности… – сказал и отвернулся от него. – Пошли, К”ньюша. Нам надо готовиться в дорогу.
Ф”ент упал головой на передние лапины и застонал от горестных раздумий.
Что у него за жизнь? Казалось бы, настал устойчивый период – постоянное место, неголодное существование. Рядом любимая Ч”юмта. Скоро он, может быть, станет отцом. Никто им не помыкает, не гонит, не заставляет делать того, что ему не по нутру. И рядом друзья… Даже эта кошка…
И вдруг – раз!.. Авво!
Беспокойство, друзья поворачиваются спиной, словно его перед ними нет… Но кто виноват? Да он сам приложил к тому свой язык! Откусить бы его и бросить через койну на растерзание диким!..
Всё так. А, если посмотреть с другой стороны. То он же намекал как-то Елине стать мажуромом.
Вот именно – намекал. А что ляпнул Свиму этим своим паршивым языком? Укоротить бы его наполовину, а обрубок бросить в утилизатор – всё польза…
