Но Дмитрий остановил её.
– Не тревожьте мужа,– сказал он,– Пусть отдыхает. Это дело не составит мне труда.
Сказав это, старик с улыбкой поклонился и заторопился к выходу. Марта тоже откланялась, но пошла к двери нарочито медленно, сделав вид, будто совсем не спешит покидать дом, а как только переступила его порог, сразу же устремилась следом за мужем. Однако, не сделав и трёх шагов, она вдруг остановилась и замерла рядом с подпирающим навес столбом.
На скамье возле входа в постройку для лошадей толстушка заметила Эльзу. Девушка выглядела глубоко подавленной и совсем не замечала мелко накрапывающего холодного дождя. Глядя на свои руки, она медленно перебирала складки вымокшего платья и то с плеском опускала носок туфли в лужу под ногами, то снова поднимала его. Растрёпанные волосы, по-видимому так и не прибранные с вечера, свисали на её лицо тонкими завившимися от влаги кудрями, и от того девушка казалась ещё более опечаленной и несчастной.
Эта картина тронула Марту. Ей, ещё совсем недавно считавшей Эльзу порождением зла и коварства, отчего – то вдруг, стало жаль девушку. Толстушка неожиданно увидела её совершенно другой – кроткой и по-детски нескладной. От вчерашней бравурности и гордыни Эльзы не осталось и следа. Лишённая этих отталкивающих черт, не произнеся ни слова оправдания, она одним лишь своим видом освободилась от всех обвинений, которые Марта так яростно навесила на неё в вечернем разговоре с мужем. В каждом изгибе тела девушки, в удрученно опущенных плечах, покрасневших от холода пальцах и вымокшем платье, читались такая слабость и беззащитность, что всякий проступок, совершенный ею когда – либо, теперь имел объяснение. Судьба нежеланного ребёнка, одиночество и бессилие, сиротство и невозможность вырваться из загнивающего от своей ненужности лесного посёлка – всё это беззвучно кричало о себе, вырываясь из образа сидящей под дождём понуренной Эльзы.
Задумавшись, Марта шмыгнула носом, и девушка, услышав её, подняла голову. Она посмотрела на толстушку несколько отсутствующе, вскользь, точно всё ещё была в своих мыслях и не замечала её. Но вдруг, взгляд Эльзы наполнился осмысленностью и она, улыбнувшись, спросила:
– Уезжаете?
Женщина улыбнулась в ответ.
– Уже пора,– ответила она.
Неожиданно, девушка подскочила с места и, торопливо пройдя мимо Марты, вошла в дом. Проводив её долгим взглядом, толстушка пожала плечами. Она уже не удивлялась странностям этой семьи и хотела только одного – поскорее уехать из Норы Барсука, навсегда забыв дорогу обратно.
