В начале своего пути,
Но не хотел в неё войти,
Поскольку в лавке была давка.
Там продавался материал
Недавно завезённый в Лисс,
Который как алмаз сиял,
И дамы даже подрались,
Поскольку каждая хотела
В него облечь своё лишь тело,
Чтоб в нём единственной блистать
И краше всех на свете стать.
А материала было мало,
На всех никак не доставало.
Но даже если б и хватило,
Их это бы не охладило;
Перед прилавком длился бой,
Дрались они между собой.
Весь материал желая взять
Рвалась к прилавку, и опять
Оттиснутая на дюйм дальше,
Как лев рычала генеральша:
«Бездельницы! Вы все плутовки!
Отдайте материал, воровки!»
И располневшая не в меру
Рвалась к прилавку жена мэра,
Как на охоте пёс дыша,
Огромным телом всё круша.
Здесь были также аббатиса,
Одна заезжая актриса,
Жена сеньора прокурора,
Любовница крутого вора,
Господ солидных содержанки,
А также этих дам служанки.
Впоследствии ходили слухи,
Что даже уличные шлюхи
Мечтали материал достать,
Чтоб словно золото блистать.
Их лавочник угомонить
Пытался тщетно: каждый раз
Ему грозились выбить глаз
Или тотчас же схоронить;
Он притаился под прилавком…
Когда утих свирепый бой,
Он сразу запер свою лавку.
«Себе не верю! Я живой!» —
Он, всхлипывая, говорил
И как из кружки слёзы лил.
Потом, оправившись от страха,
Сменил он рваную рубаху,
Навёл порядок, пол помыл
И лавку заново открыл.
Пришёл почтенный покупатель
И выбрал прочный алый шёлк.
Как видно, знал он в этом толк,
Сказал: «Послушай-ка, приятель,
По нраву мне сей материал.
Его бы я, пожалуй, взял» —
«Неужто сразу весь рулон?!» —
Был лавочник так изумлён,
Что челюсть нижняя отвисла
И в лавке тишина повисла
Такая, что когда пробили
Тихонько старые часы,
Казалось, пушки запалили.
Загнулись рыжие усы
У лавочника от испуга.
«Приятель, окажи услугу:
Подай бумагу и чернила.
Я точный сделаю расчёт, —
Сказал, – На паруса пойдёт
Четыре тысячи локтей» —
«Четыре тысячи чертей!» —
Тут лавочник пустился в пляс
(Такой заказ его потряс).
Грэй тут же сразу расплатился,
О сроках с ним договорился,
Когда прибудет материал.
От счастья лавочник сиял.
Счастливый Грэй из лавки вышел
И тут же музыку услышал;
Была она нежна и знойна
Как солнца светозарный луч,
Любую стаю тёмных туч
Она б развеяла. Достойно
Виола с флейтою играли,
Своей игрою навевали
Столь романтический настрой,
Что даже пчёл гудящий рой
Не просто радостно гудел,
А словно хор летящий пел.
Узнав с виолой музыканта,
Грэй крикнул: «Циммер, это ты!
Мои сбываются мечты!
Такого дивного таланта
Давно уже я не встречал!»,
C улыбкой Циммер отвечал:
