Но отступать было нельзя. Он снял пиджак, ополоснул над чаном руки и, став у стола, сложил руки, опустил голову и кратко прошептал:
- Господи, благослови!
Старуха смущенно опустила передник, быстро заморгала глазами, но ничего не сказала.
Когда Иван кончил есть, на дворе послышался топот конских ног и стук колес. Старуха выглянула в окно:
- Ось и наши прыихали. Дощик всэ пэрэмишав. Ну ничого, и дома работа е.
Поблагодарив хозяйку, Иван одел пиджак, но уходить из этого дома ему не хотелось. Он вышел во двор. Хозяин, худощавый, уже немолодой мужчина, весь промокший, стал выпрягать лошадей. Такая же мокрая хозяйка, сказав Ивану "Здравствуйте", прошла в дом. Иван быстро подошел к лошадям. Умелыми движениями молча стал помогать хозяину: снял постромки, отцепил их от брички, смотал вожжи, разнуздал лошадей. Хозяин с любопытством рассматривал гостя. Сняв сбрую и поставив лошадей в просторную конюшню, хозяин вытащил из брички имущество, развесил для просушки, сказал Ивану "спасибо" и пригласил в дом.
- Кто же ты будешь? - обращаясь к гостю, как к сыну, сказал хозяин. Приехавшие ели борщ, а Иван рассказывал:
- Я из далека, из Ананиевского уезда. Иду по людям и сапожничаю. Со мной инструмент. Кто примет, у того и работаю. Дорого не беру, мне бы только прокормиться, да отцу с матерью помочь. Семья-то большая, девять младше меня. Отец с матерью тоже трудятся, - хлеборобы.
- А жинка у тебя есть?
- Нету.
- А водку пьешь, табак палишь? - спрашивала хозяйка, слушая гостя с интересом.
- Жинка моя - вот эта книга, Евангелие, - показал Иван на спрятанную книгу. - Не пью я и не курю. Это непотребство.
- А что ты на образ не перекрестился? - спросила старуха, вставляя что-то в печь рогачом.
- А я уже шестой год, как молюсь Богу не на иконы. Бог на небе, еще в душе человеческой.
- Отож я и бачу, що ты якыйсь нэ такый, як уси, - вытирая о фартук руки, говорила старуха. Но по словам он понимал, что старуха не думает о нем плохо. И это его радовало.
Хозяин с хозяйкой поднялись из-за стола, перекрестившись на образ, хозяин сказал:
- Хотя я вижу, что ты, Иван, не такой, как мы, но ты мне нравишься, Почему тебе не остановиться у нас сапожничать? Хата у нас большая, дети спят в своей комнате. А видишь, какая это палата? Здесь мы прядем и варим, и гостей принимаем, и спим. Кто на печке, кто на полу, - он указал на дощатый помост с периной. - Вот там, у окошка внесем тебе верстачок, сделаем сапожный стул и - Бог тебе в помощь. А работы хватит: семья у нас - четверо малых, трое больших, да в люльке вот - восемь человек. А мы ведь тоже ждали, ждали сапожника. Я уж думал заказывать в городе.
