Мила сложила в сумку с длинным ремешком, отобранные ключи и небольшой, но увесистый гвоздодёр.
«Повешу сумку на шею. Руки будут свободны. И одеться надо во всё тёмное. Как "ниндзя"».
Периодически Мила забиралась на чердак и внимательно наблюдала за соседским участком.
Художник долго сидел на террасе с ноутбуком. Видимо, смотрел фильм. До Милы доносились отдельные звуки выстрелов и музыки.
Разговаривал по мобильному. С кем и о чём слышно не было.
Ближе к вечеру мужчина ушёл за дом, наверно, занялся поливкой.
К запертой двери сарая он не подошёл ни разу.
«Похоже, работать не собирается. А ведь обещал жене».
Идти к сараю Мила запланировала часа в четыре утра.
«В это время самый сон. Будильник на телефоне включу».
Заснуть долго не удавалось. Мешало нервное напряжение.
В памяти всплывали сюжеты из многочисленных сериалов и триллеров про маньяков.
Девушка попробовала считать овец.
Но несколько раз ловила себя на том, что вместо толстеньких овечек, пересчитывает отдельные части человеческих тел – ступни, кисти рук.
Мила вздрагивала. Сон отлетал.
Вдруг с улицы послышался шум.
Девушка мгновенно оказалась у чердачного проёма.
Художник опять нёс к сараю большую клетчатую сумку, с чем-то тяжёлым и бесформенным. Открыл замок. Втащил сумку. Захлопнул дверь.
Через дощатые щели, как и в прошлый раз, брызнули тоненькие полоски света.
Снова раздались непонятные звуки. Стуки, щелчки. Что-то шуршало и хрустело. А потом Мила отчётливо услышала, как что-то пилят.
«Расчленяет!»
Девушка запаниковала. Схватила мобильник, но совершенно не могла вспомнить номер полиции.
Художник тем временем вышел. Звякнул замком.
И вдруг Мила увидела, как он поднимает руку и шарит над дверью.
«Неужели ключ прячет?» – с надеждой подумала девушка.
Художник скрылся в доме. Свет в окнах погас почти сразу.
Мила, выждав немного, осторожно спустилась с чердака. Приблизилась к сараю, без конца оглядываясь на тёмные окна дома. Миле казалось, что шум её бухающего сердца слышно на всю округу.
Над дверью действительно был оставлен ключ.
Замок оглушительно, как выстрел, щёлкнул. Мила шагнула внутрь. Тощий лучик телефонного фонарика скользнул по каким-то кучам на полу. Из одной торчала то ли поднятая рука, то ли кость. Волосы на затылке шевельнулись.
Девушка попятилась.
И вдруг яркий свет ударил по глазам. Мила резко обернулась. В дверях стоял художник с топором.
Мила завизжала. И провалилась во тьму.
– Девушка! Девушка! – откуда-то издалека доносился мужской голос.
