Брег перехватил поудобнее экспериментальный кухонный нож, собрал разметавшиеся по плечам волосы Тайрена в другой руке и полоснул по ним лезвием, одновременно с этим припечатывая крепкий поцелуй на губах парня.
Тайрен все-таки открыл глаза. Я ожидала, что он заорет, шарахнется в сторону или влепит оплеуху наглому магу, но я недооценила выдержки лорда. Он только слегка отступил назад и холодным надменным тоном заявил:
– Вас не учили спрашивать согласия перед такими поступками, господин Безымянный?
Колдун еще раз выругался в полголоса, вручил Тайрену, как букет, пук обрезанных волос, и вылетел за дверь. Но я все же успела заметить, что щеки у него пылали.
Глава 11
Брег использовал мою тактику решения проблем: он стал их избегать. Кажется, он инвертировал свой режим сна и бодрствования, поскольку я больше не встречала его в коридорах и во время общих трапез, но ложась спать, я слышала хлопки двери, а если прислушивалась у замочной скважины, то и шаги.
Магистр Дорм тоже был смущен из-за произошедшего, но его волновал только его собственный провал в попытках исцелить Тайрена от повышенной лохматости. Мастер-целитель решил реабилитироваться в глазах общественности, принявшись за исцеление единственного доступного ему пациента. Меня. Я и шагу ступить не могла, чтобы не наткнуться на магистра Нарийского с дымящейся кружкой какого-нибудь зелья. И вкус у вливаемых в меня целебных снадобий был омерзительный.
Кажется, мастер-маг поставил на меня маячок, поскольку я натыкалась на него в самых неожиданных местах. Например, на чердаке замка на рассветной заре. По словам лекаря, он просто решил прогуляться и случайно захватил с собой пинту заговоренного отвара тысячелистника.
По моему личному мнению мои жизнь и здоровье были вне опасности, но старый волшебник заставил меня пройти через неприятную процедуру ритуала общего восстановления. Впрочем, после этого мне действительно стало лучше, сон стал крепче, мелкое колдовство перестало полностью истощать мои силы, и я почувствовала, как магия вливается в мою ауру, залечивая нанесенные злым духом раны.
Мне было любопытно, что же Тайрен сделает со своими полутора пудами волос. Обрезанные, они потеряли свои магические свойства и стали обычными волосами, поэтому годились теперь только на парик. Может, он продаст их парикмахерам и пополнит герцогскую казну? Или наделает себе париков на случай, если с возрастом его шевелюра изрядно поредеет? Увы, спросить его у меня не было возможности. В «Златогорное» действительно начали съезжаться какие-то важные шишки, и молодой лорд целыми днями пропадал, обсуждая с ними судьбы королевства.
