А что тогда? До революции в Кашине была 21 церковь и 3 древних монастыря. Много церквей второй половины XVII века, прекрасно было представлено русское барокко в разных вариациях, классицизм и ампир тоже присутствовали в великолепных образцах. Судя по дореволюционным фотографиям, Кашин был красивейшим городом, гармонично вписанным в рельеф, нежно опоясанным живописнейшей речкой Кашинкой и хорошо благоустроенным. Даже не побоюсь сравнить этот уездный городок с Суздалем, он действительно был на него неуловимо похож. Но потом явились большевички, моё воздушное им лобызание, очень уж я их люблю, даже больше, чем педика Петрушу Бесноватого:
Мы красная кавалерия, трам-трам-трам!
И командира нашего зовут Абрам!
И бесплатно отряд поскакал на врага… *25
В общем, когда отряд, наконец, проскакал в направлении Хайфы, город был безнадёжно изуродован. От Николаевского Клобукова монастыря ещё что-то осталось. А вот от Дмитровского – только руины. Троицкий храм монастыря, построенный в 1682 году, был совершенно уникальным и не имевшим аналогов сооружением, но теперь догадаться об этом может только специалист по истории архитектуры. Если назвать то, что осталось от Сретенского монастыря, руинами, – над ними можно только рыдать. Ещё хуже сложилась судьба городских церквей. Все девять храмов второй половины XVII века были снесены. Как-то не очень любят верные последователи товарищей Владимира Ильича Бланка и Лейбы Давидовича Бронштейна древнерусскую архитектуру. Скажу вам по секрету, все слова с корнем «рус» вызывают у них прямо-таки животное неприятие. И не только слова. А теперь их генетические и духовные потомки призывают нас к примирению и даже праздник такой придумали – День Народного Единства. И очень символично заменили им День Октябрьского переворота. А нам говорят, что дело совсем не в том, что воины Второго народного ополчения выкинули поляков из Москвы и отстояли суверенитет Родины. Было бы всё так просто, так и назывался бы этот день Днём Казанской иконы Божией Матери. Нет, мол, День Народного Единства должен символизировать окончание Гражданской войны в душах и умах людей. И должен я от чистого сердца облобызаться с потомками тех, кто разрушил мою страну, уничтожил десятки миллионов людей во времена красного террора, последовавшей за ним войны всех против всех, раскулачивания, расказачивания и коллективизации, уничтожения под корень духовенства и прочих милых и безобидных экспериментов, по сравнению с которыми германский нацизм кажется детским лепетом на зелёной лужайке. А потом, когда от моего народа после Великой войны уже почти ничего не осталось, превратили эти жалкие остатки русских в евреев третьей категории. По поводу этого примирения прекрасно высказался величайший антисемит Игорь Миронович Губерман:
