А вот и самый большой на «круге» пруд. Сейчас он похож на небольшое лесное озеро. Несколько лет назад на нём обустроили смотровую площадку, чтобы было удобно наблюдать за его обитателями. Здесь я остановился и закурил. Это наше с Тимошкой излюбленное место. Кто здесь только не живёт. И обычные утки, и мандаринки, и несколько видов чаек, и маленькие и пугливые болотные курочки, и какие-то странные водоплавающие птицы, у которых самцы раскрашены ярче тропических попугаев. Самые главные обитатели этого лесного озера – семейка выдр. Особенно забавны эти плавающие кошки, когда выбираются на берег. Они мирно уживаются с обитающими тут же ондатрами, и даже вместе гоняют уток. А в самой недосягаемой для людей части пруда живут редкие для наших широт водные черепахи.
Любовь. Нет никакой любви. Во всяком случае, той, о которой мы говорили с Создателем на Страшном Суде. Существует любовь к Родине. Иногда она может быть надрывной, как у меня. Любовь к ближнему своему, и счастлив тот, кто понимает, что это такое. Любовь к своему делу, и я безумно завидую удивительному Мастеру Лукьянову. Как и у зверей, существует любовь к своим детям и к своим родителям. Ещё есть любовь к Богу, с этой любовью проще жить и легко умирать. А вот той любви, что приключилась у меня месяц назад, нет. Есть страсть. Но никакая страсть, даже самая сильная, не живёт дольше нескольких лет. А потом? А потом всё просто. Если люди подходят друг другу, страсть перерастает в устойчивую дружескую привязанность. А если не подходят? Тогда – окопная война, ежесуточная норма расходования боеприпасов, и – на Западном фронте без перемен.
Вот я и дошёл до Тимошкиной ивы. Она необыкновенно старая, развесистая, с необъятным стволом. Растёт посреди луга рядом с Яузой. Когда Тимка был совсем маленьким, он очень любил смотреть истории про Лунтика. А ива – словно из этого мультика. И когда мы с сынишкой доходили до старого дерева, малыш останавливался, как будто ждал, что сейчас из дупла вылетит лиловая лунная пчёлка.
Отношения с сыном. А ведь не согласен я с Господом Богом из моего сна. Может, конечно, наша фамилия и проклята с XVII века. Но её носители с полным правом могут считать эту страну своей. Они в ней не родились, они её выбрали, а это гораздо важней. Первый из предков, оказавшийся здесь, мог после страшной Тридцатилетней войны в Германии уплыть в Америку и основать целый род пиндосов. Или перебраться в Британию и стать недонемцем. Или остаться на службе в Литве и превратиться в пшека. А он избрал себе единственную Родину, которую стоит любить. Где до недавнего времени не работала поговорка «хомо хомини люпус эст». Где было принято даже заклятому врагу оказывать милосердие и сострадание. Удел Пресвятой Богородицы, единственная страна на свете, где учение Христа не было извращено и испоганено. Его потомки три с половиной века ложились за эту землю костьми, не слишком заботясь о собственном благосостоянии. Тем больше оснований сказать: «Это моя страна». А что касается «рефлексивного истерика», так уж лучше быть им, чем бесчувственным негодяем. Бедность в начале жизненного пути – тоже не беда. Всё зависит от системы ценностей. Если во главу угла ставить деньги, квартиры, дачи и машины, тогда, действительно, караул. Но, надеюсь, мой сын таким не вырастет. Слишком он на меня похож, как и все мужчины у нас в роду похожи друг на друга.
