Идиоты…
— Нравится? Можешь себе забрать, — предлагаю я породившему меня на свет. — Она вроде в твоем вкусе.
Чем-то смахивает на его секретаршу.
Наблюдать за тем, как темнеют от гнева его глаза — одно удовольствие.
— А кого нужно полечить? Кто из вас именинник? — хлопая ресницами, робко вклинивается в нашу беседу «мясо».
— ВСЕ ПОШЛИ ВОН! — Игорь Владимирович сверлит меня ненавидящим взглядом.
— Мы как раз собирались уходить. Машенька… — Мирзоев разворачивает медсестру лицом к выходу.
— До свидания, — Егор идет следом, по-джентльменски прикрывая своей курткой ее полуголую пятую точку.
Цирк…
— Развлекаешься? — Абрамов-старший скидывает мои ноги с журнального столика.
— Да как всегда, ты все веселье обломал.
— Устроили притон! — начинает орать. — Почему мне опять звонят соседи?
— Мнительные.
— Я просил не собирать здесь этот мусор! — дергает меня за джемпер на себя. — Еще раз позволишь себе высказаться при посторонних в подобном ключе и я…
— Руки убери от меня.
— Игорь, что такое?
Из-за его спины выглядывает обеспокоенная мать.
— Твой ублюдок совсем нюх потерял.
— От худого семени не стоило ждать доброго племени, — отзываюсь я, зная, как его бесят все эти фразы.
— Перестаньте, не надо. Игорь…
Сбрасываю ладонью его руку и встаю.
— Что вы здесь забыли на ночь глядя?
— Буду спрашивать у тебя, когда мне приезжать? — кричит, брызжа слюной, и снова делает шаг в мою сторону.
— Ты же помнишь, квартира не твоя, а деда. Так что… не мешало бы, — невозмутимо бросаю через плечо.
— Ян, пожалуйста…
— Да ты только послушай его, Марьяна! Вырастили дерьмо на свою голову.
— Сдали бы в детдом, я же не возражал. Все лучше, чем наблюдать за тем, как вы изображаете из себя жалкое подобие семьи.
— Не возражал он! На всем готовом живешь, а благодарности ноль. Додуматься! Уличную девку сюда вызвать! Опозорить решил на весь дом? Меня! Известного по всей Москве адвоката!
— Я тебя умоляю, — усмехаюсь. — Расслабься. Кому ты здесь интересен, адвокат?
— Щенок паршивый! — клацает зубами от ярости.
— Тебя девка смутила? Серьезно? Помнится ты…
— Закрой свой поганый рот! — прожигает взглядом, отравленным черной ненавистью.
В принципе я всегда плачу ему тем же. И, кстати, если бы не мать, мы бы уже точно вцепились друг другу в глотку.
Изображаю подобие улыбки.
— Игорь… Пожалуйста, успокойся. Подожди меня внизу, я быстро.
— Одевайся, ты едешь с нами, — горе-воспитатель тычет пальцем в Беркутова.
— Куда? — испуганно лупится тот.
— К врачу. Думаешь, по глазам не вижу, что сожрали какую-то дрянь?
