– Была?..
– Была, – подтвердил Охрид. – Она погибла на следующий день после мятежа.
Запиравшая все эмоции шкатулка разбилась. Салкард выглядел потрясенным, выбитым из себя. Его взгляд бродил по лицу Лихтэрда, надеясь отыскать какое-то опровержение. Быть может, что после криков мертвеца его слух повредился и он ослышался, или, быть может, речь шла о ком-то другом.
– Отец сообщил Капитолии о ее отсутствии в день празднования, и на проверку в усадьбу пришла стража императора, – без особых переживаний сообщил церковник. – Вы, наверное, знаете о запертой комнате в нашем доме, куда она никому не разрешала ходить. Оказалось, что то помещение было забито лилиями. Едва завидев дознавателей, Корделия заперлась там, и, к сожалению, задохнулась. Вы знали, что запах лилии опасен, если его долго вдыхать?
Перед глазами мага слишком ярко нарисовалась эта картина. Сердце стиснуло сожаление. Так вот какой у неё был запасной план.
Салкард в непонимании поднял глаза на спокойное лицо человека, у которого его дорогой бог отобрал сестру, но для которого гибель неверного была не большей трагедией, чем смерть назойливой мухи. Он оперся на арку входа и попытался подняться, но Лихтэрд неожиданно закричал:
– Не подходи ко мне!
Светильник в его руке трепетал, юноша был напуган. Он боялся снова оказаться под чужим контролем.
Плакали надежды вернуться в Капитолий. Маг прикрыл глаза и поднял вверх руки.
– Ты сам велел мне уходить, – устало сказал он. – Позволь мне хотя бы для начала встать.
Не сразу, Охрид кивнул, но настороженно следил за каждым неуверенным движением мага.
– Мне нечего больше вам сказать. Уходите, – сказал церковник. Подумав, решил добавить церемониальное прощание. – Да прибудете Вы в здравии.
Вот и всё. Выхода больше не было. Только назад, в грязь. Салкард прикрыл глаза.
Если вышли на Корделию, то вышли и на ставню в Огненных Землях. После этого оставалось только скитаться, доживая свой век с оглядкой за плечо.
Маг бросил взгляд на сияющий на вершине горы Капитолий и положил ладонь на свою шею, на которой бугрились уродливые шрамы. Его уже пытались заставить замолчать – не вышло. Не выйдет и сейчас. Выход ещё был. Алого кулона более не было на шее мальчишки.
– Ваше Сиятельство? – позвал Салкард.
– Да, грешный маг?
– Отрежь себе палец. По фаланге за раз. Раз.
Юноша непонимающе смотрел на то, как поднялась его левая рука, а правая отцепила с пояса дорожный кинжал.
Ужас отразился на лице Лихтэрда, когда нож опустился на первую фалангу. Юнец заорал и рухнул в траву.
