– Бесы вас побери, я не лгу! – выплюнул Салкард, пытаясь подняться на дрожащих от боли руках. – Я редко говорю правду, но сегодня ваш счастливый день!
Сгусток тьмы вытянулся, коснулся земли и стал обретать человеческие очертания, которые инфернально подсвечивались от загоревшихся тряпок, покрывавших виноградник. Пламя осветило и спускавшиеся с потолка узоры, и Салкарда посетило неприятное озарение. Он запрокинул голову – влажно поблескивая в пламени разгорающегося костра, темные пруты шли до самого верха, ведущего наружу. Это были не просто узоры, а корни того костяного дерева, у которого он был не так давно.
Голова Салкарда дернулась к темной фигуре. Его вмешательство в святилище привело к тому, что арбор разбудил дух закопанного под деревом неупокоенного мертвеца.
– Уберите меч! – закричал маг. – Это неупокоенный, магия мертвых его лишь подкормит!
Его не послушали. Воинствующий Охрид снова нацелился на Салкарда. Было видно, что он не хотел причинять большего ущерба храму, но принципы велели ему защищать друга. На беглеца понеслась новая волна пламени.
Салкард выдернул из тени костяной корень и выставил его перед собой – магия светильника разбилась от столкновения, оставив после себя лишь остывающие искорки. Маг встал, и ожоги отозвались болью. Он мог держаться на ногах, но не серьезно отбиваться или бежать. Освобожденная тень на земле вяло шевельнулась. Бедивер снова замахнулся на вцепившегося в него злого духа.
– Чтоб вас! – выругался маг.
Фигура положила ладони на бледное лицо алькальда, из глотки которого раздался стон – тело стража распадалось под чужими касаниями. Алый кулон Бедивера сгинул внутри тьмы, а оружие выскользнуло из ослабевших пальцев. Мертвец выпустил из объятия алькальда и неуверенно, будто слепец, побрел к Салкарду, но его тень слабо поднялась и преградила дорогу.
– □□□? – шипяще позвал кого-то дух. Его тело обретало более четкие контуры, и вот уже можно было различить босую мужскую фигуру в рваной одежде.
Салкард глушил страх злостью и пытался что-то придумать, но все его планы ломались с каждой новой подробностью о духе. Какого беса тот заговорил? Мертвец и без того должен быть безумно сильным, если одолел алькальда, несмотря на защиту Бога-Ревнителя, но, если он еще и говорил, это означало, что при жизни дух владел магией.
– Все святилища строят на останках грешных магов? – желчно спросил у мальчишки Салкард.
Но церковник его не слушал – он подобрался к тому, что осталось от его спутника и неловко поднял свободной рукой отяжелевший клинок.
