— Трррахать! Тррррахать!
Лионза не успела отдернуть руку, когда монету у неё вырвал старый ворон.
— Молодец, Фиакр! — крикнула Рагенильда, тяжело поднимаясь с пола. — Кидай её мне! Фиакр! Я с тобой разговариваю, проклятая птица!
Но Фиакр продолжал самозабвенно кружить под полуобвалившимся потолком, сжимая в клюве то, что так давно жаждал заполучить.
— Эй, Фиакр! — крикнул леопард, на которого прекратилось действие магических шершней, — может у тебя есть какое-то желание? Лично я хотел бы снова…
— Тррррахать! — отозвался ворон и выронил монету из клюва. Лионза и Рагенильда застыли, наблюдая как она, перевернувшись несколько раз в воздухе, упала в колодец.
Тихо. Они так и не услышали, как она звякнула о пол или ушла под воду. Тихо, будто этот колодец и правда не имеет дна. Но через несколько ударов сердца мир стал таким невыносимо-ярким, что у Лионзы и Рагенильды померкло в глазах.
***
Сначала Рагенильде показалось, что ничего не изменилось. Она стояла у колодца, рядом та краснокожая драконьерша, чуть поодаль сидел леопард. Но когда луанийка посмотрела на ведьму, то изменилась в лице. Что-то с ней было явно не так. Спина не болела, колени не ныли. Ведьма испуганно посмотрела на свои руки. Нет старческих пятен, молодая кожа, красивые розовые ногти. Волосы, снова русые и струящиеся каскадом. Грудь! О, у неё всегда была хорошая крепкая грудь. Что происходит? Это и было желание Фиакра? Сделать её снова молодой? Что за чушь…
— Рррраге! РРРаге!
Рагенильда подпрыгнула от неожиданности, к ней спускался таинственный незнакомец с крыльями и в плаще. Правда, черном. Он заключил ведьму в крепкие объятия и взмыл вверх, сквозь дыру в потолке к голубому небу. Старый плащ с капюшоном с Рагенильды сорвал ветер, но ей было так тепло в объятьях крылатого спутника. Она подняла голову, стараясь рассмотреть его лицо и в ужасе замерла. Вместо человеческой белокурой головы у её кавалера была черная голова с длинным клювом. Да, у него было человеческое тело, но голова и крылья явно принадлежали ворону.
— Фиакр…
— РРРРаге… — отозвался Фиакр, — Фиакрррру нрррравится Рррраге.
— Отпусти меня, дурень! Ты… ты все испортил! Столько лет я потратила зря!
— Не зррря! Не зррря! Фиакррру нррравится. Фиакррр и Ррраге! Фиакррр и Ррраге!
Рагенильда со страхом почувствовала, как нечто упругое растет и увеличивается там, где она прижималась к бывшему ворону промежностью.
— Не надо, — сказала она жалобно, глядя в черные глаза-бусинки ворона.
