О чём молчит Ласточка | страница 4



Володе ли не знать, каково это — из осколков собственного разбитого сердца собирать чужое? Склеивать его ложью, от которой самому противно, охранять от боли и бессонных ночей?

«Почему ты больше не хочешь меня? Со мной что-то не так, да? Я набрала три килограмма, из-за этого, да?» — После Светы — ему ли не знать?

Володя оборвал рассказ Игоря. Уселся рядом с ним на кровать и, резко притянув к себе, поцеловал.

— Понял, — промычал ему в губы Игорь, — я надоел тебе своей болтовнёй.

Спустя десяток минут Володя изучал белый потолок номера. Игорь целовал живот и ниже, обдавая горячим дыханием кожу. И ниже — тепло и влажно. Потолок почему-то был интереснее: идеально белая штукатурка без единого изъяна — ни трещинки, ни пылинки.

— Да что с тобой сегодня? — Игорь привстал, нахмурившись, посмотрел на Володю.

Тот качнул головой, уклоняясь от очередного поцелуя.

— Ничего, устал, наверное. — Он поднял с пола галстук, обмотал его вокруг своего запястья, протянул другой конец Игорю. — Давай по-другому. Ты знаешь как.

Володя перевернулся на живот, подогнул под себя колени.

— Ты уверен? — спросил Игорь. — Давно уже не просил…

— Давай, — грубо, приказным тоном, потребовал Володя.

Игорь не стал спорить. Затянул узел на запястье, пропустил галстук через перекладину кровати, обвязав концом второе запястье. Володя дёрнул руками, проверяя, достаточно ли крепко.

Сзади послышалось шуршание. Володя уткнулся лицом в подушку, зажмурился. Да, действительно давно они не практиковали это. Но сейчас показалось, что именно так нужно. Чтобы почувствовать хоть что-то наконец.

Звякнула пряжка ремня, скрипнула кровать, прогибаясь под весом Игоря. Володя не сдержал стона, когда от хлёсткого удара горячая волна боли прошлась по пояснице и ниже. Следом — вторая, по центру спины.

— Сильнее, — прошипел Володя и тут же почувствовал один за другим два обжигающих удара по лопаткам.

Спина горела, он буквально чувствовал полосы, остающиеся от ремня. Но попросил ещё, а потом — ещё. Ритмично. И сильнее.

Володя закусил ткань подушки, заглушая собственные стоны. Боль не дала ничего. Противная и ноющая — просто боль, ни предвкушения, ни вожделения, ни даже страха.

Когда очередной стон сменился криком, Игорь отбросил ремень в сторону. Положил тёплую ладонь на спину, и Володя вздрогнул как от прикосновения раскалённого железа.

— Да что с тобой такое?

— Давай ещё.

— Если продолжим в том же духе, я тебя только покалечу. У тебя что-то случилось?