— Отвали, — я пихаю его в грудь, пытаясь оттолкнуть и прошмыгнуть под поднятой рукой.
Но Никита резко опускает ее, так что я чуть не впечатываюсь в рукав носом.
— Не так быстро, — его голос моментально звенит стальными нотками, царапая слух, — Это же простой вопрос…Куколка…
И Ник ухмыляется на последнем слове, давая мне понять, что сцену с шефом он рассмотрел и расслышал во всех подробностях. Я замираю, уставившись на его руку перед моим лицом, играющую сейчас роль шлагбаума, и выбираю просто ждать. Ну не вечно же он будет так стоять. Поиграется и отпустит. Все-таки Аверин, хоть и может быть гадом, к физическому насилию, насколько я помнила, склонен не был. Раньше…
Кошусь на него, но не поворачиваюсь, так и стою в профиль. Лишь подбородок чуть вздергиваю, чтобы носом рукав пиджака на задевать.
Он тоже застыл. Просто стоит и все. И дышит мне в висок, наклонившись. Отчего кожа становится горячей и влажной. Я никогда не верила в ауру, но сейчас я ее как будто ощущаю. Более плотный воздух вокруг него и меня. Окутывающий с ног до головы. Так что все тело вибрирует от напряжения. Становится жарко. Зудящее волнение разливается по кровотоку, отчего пальцы нервно подрагивают. Ноздри забивает мужским древесным парфюмом вперемешку с нотками алкоголя, и у меня начинает кружится голова.
— Пропусти, — хриплю едва слышно, не выдержав наконец этого молчаливого близкого контакта.
— Ответь, — почти так же глухо шипит Аверин, наклоняясь ко мне еще ближе, так что его нос задевает мои волосы.
Я застываю окончательно. Просто смотрю невидящими глазами перед собой. Я словно в прошлом. Сколько раз мы так стояли. Меня парализует от этой ядовитой близости. Всегда парализовывало. Но раньше я находила в себе силы отталкивать его. А сейчас — нет. Наоборот посещает абсурдное желание прижаться и расплакаться. Я сломана, я слабая. Он чувствует?
— Лина? Как так? — явственный упрек в голосе Ника режет по- живому.
— Ты ничего не знаешь, — я наконец оттаиваю и заставляю себя повернуться к нему, чтобы прямо посмотреть в черные, чуть подернутые алкогольной дымкой глаза, — Не смей меня осуждать.
— Я знаю про твоего отца и фирму. Соболезную, — Никита немного отстраняется и разглядывает меня с высоты своего роста, — Но причем тут этот старый козел? Так нужны деньги? Они и у меня есть…Сколько?
Я иронично вскидываю бровь, чувствуя, как сразу стало легче дышать, стоило ему хоть немного увеличить расстояние между нами.
