Весь этот мир не ты - Ана Сакру

— Так ты в пятницу улетаешь в Австрию? — идеально нарисованные брови Ксении Гавриловны взмывают вверх настолько, насколько это возможно с таким количеством ботокса во лбу, — Виктор, так интересно…

Она поджимает подправленные косметологом губы, силясь сказать больше, но не может устроить допрос при его деловых партнерах. Как и высказать свое возмущение. И все же вспыхнувший гневный румянец и дрожащий бокал кампари в руке выдает ее с головой.

— Я бы тоже поехала, развеялась… — ее улыбка напоминает оскал клоуна из «Оно». Меня даже слегка передергивает.

— Это деловая поездка, Ксюш, — отрезает мой шеф, разваливаясь в кресле и строго смотря на жену. «Держи себя в руках, дура, и не лезь» — светится неоновая надпись у него на лбу.

— Я проторчу на заводе все три дня и сразу домой. Нечего тебе там делать.

— Я бы погуляла… — ее губы начинают подрагивать. Последний кампари явно был лишний. Виктор молчит, показывая, что обсуждать тут нечего. Она смотрит на него влажными стеклянными глазами, потом переводит блестящий взгляд на меня.

— А кто еще поедет? — и в упор. Словно хочет во мне дырку просверлить. Я с безмятежным видом отпиваю свой мартини. Разбирайся со своим старым боровом сама. Думаешь, мне в радость?

— Ланской еще, — пожимает плечами Виктор Павлович, упоминая своего коммерческого, — Полина Елисеевна, Павлик, Лина… Да вроде все. Больше и не нужен никто.

На Лине взгляд Ксении Гавриловны из лазерной указки трансформируется в световой меч джедая, и лоб все-таки начинает жечь. Я не выдерживаю и отворачиваюсь, потянувшись за канапе.

— Ну конечно, — хрипит жена, поджимая губы, — Больше тебе никто не нужен…

— А кто еще? — рычит Виктор, начиная раздражаться и поглядывая на сидящих рядом партнеров, — Коммерческий, экономист, пиарщик и переводчица- секретарь. Все по делу. Погуляешь потом, Ксюш. На кону ярд почти. Некогда будет по бутикам шастать.

И Виктор Павлович отворачивается от нее, вступая в разговор с Ленским и Козловым, чтобы поняла, что больше обсуждений не будет. Я кладу на место канапе, так и не откусив. Аппетит полностью сходит на нет под ее пристальным взглядом. И делаю длинный медленный глоток мартини. Ксения Гавриловна внимательно следит за тем, как дергается мое горло, глотая. Наверно, мечтает, чтобы я подавилась. Я и сама была бы не против, если бы не брат. Эх… Как жаль, Ксения Гавриловна, что нет у вас такой власти над мужем, чтобы этот старый козел ко мне не лез. Очень- очень жаль…