Его отец заканчивал составлять таблицы, двигая левой рукой по невидимым счетам в воздухе, записывая результаты в книгу правой. Доделав это, он опустил заточенный уголь и встал из-за стола.
Мама Кавика пронесла котелок над ковром и опустила его на низкий столик. Там было накрыто на троих через равные промежутки. Она налила в их миски бульон, а Кавик думал о том, что Аватар сказала ранее: «Если дать проблеме задержаться, люди начнут верить, что так всегда было».
— Что ты делал на площади в такое время? — спросил его отец.
Вот вам и миг тихих размышлений.
— Я был… Старик Чан попросил помочь и забрать его заказ в аптеке, — можно было использовать это снова. Родители Кавика слышали, как он говорил о разных поручениях с тех пор, как покинул «Нукингак»; нынче он подметал в чайном магазине.
— Я заходил к Чану, — сказал его отец. — Он говорит, что неделями тебя не видел.
Зараза. Нечаянная ошибка. Пока что удавалось избегать конфликта из-за действий Кавика. Но долго это не продержалось бы. Волна всегда отступает.
— Я работал в другой части города, — сказал честно Кавик. — Я не делал ничего опасного, — не так честно. — Я не говорил, что ушел от Чана, потому что вы переживаете из-за того, как мало изменений в моей жизни.
— Я хочу, чтобы ты не считал нас за дураков, — сказал его отец. — Хотя бы скажи, кто твой начальник.
«На случай, если и ты пропадешь», — он не мог, даже если бы хотел. Кавик соврал Аватару, что у него не было семьи, но часть о независимости была правдой. Он не работал на Тейина или других торговцев. Он умудрился вырезать нишу в Бин-Эре как мальчик на побегушках, который брал не очень много и хотел ответы на конкретные вопросы вместо денег.
— Кавик, — сказала его мать, когда он не ответил. — Ты знаешь, куда ведет этот путь.
— Да, — сказал он и не смог сдержать язык. — Сюда. К вам, кто ничего не делает.
— Кавик, — сказал его отец.
Казалось нечестным то, как ему нужно было отмечать логику, когда он спорил с родителями, а им нужно было только произнести его имя. Он не мог уравновесить чаши, когда его чувства и идеи считались мхом против их камня. Месяцы раздражения полились из него.
— Вы сказали подождать. К чему привело ожидание? Когда я там, я ищу его. Я иду по следам. Я работаю, чтобы вернуть Каляана.
— Кавик, прошу, — взмолилась его мать. — Прошу, хватит.
«Хватить ранить нас, — говорили их лица. — Хватить разбивать наши сердца. Мы не можем потерять и тебя».
Он очнулся, моргнув. Когда он поднял руки в воздух? Каким громким стал? Он покраснел от стыда и сожалений. Его родители были любящими, добрыми и терпеливыми с ним. Так срываться нельзя было, если он хотел выглядеть взрослым.
