Что нам делать с пьяным матросом, что нам делать с пьяным матросом? – тихо запела она, затягивая крепление подседельной трубки.
Может, простить его, ради бога,
И не судить его слишком строго,
Он ничего не хотел сделать злого,
Этим ранним утром? – подхватил Данька.
– Не подлизывайся. Я всё равно сержусь. Правда, больше на себя.
– Давай чуть-чуть прокатимся? Я не задержу тебя надолго!
– Зачем?
– Ну вот смотри. До волантера три квартала, пара минут. Ты закопаешься в своих проводах, потом вылезешь – а уже вечер, темно. А как же испытать новый велосипед? Неужели совсем не хочется?
– Хочется, – вздохнула она. – Но не с мотком же кабеля на руле.
– Давай закинем его на волантер, прокатимся и вернёмся. Это будет быстро, клянусь!
– Ты помнишь, что сегодня не твой день?
– Я верю в то, что всё можно исправить!
– Или ещё больше испортить… – скептически ответила Василиса. – Ладно, давай прокатимся. Действительно, надо же испытать новый велик.
***
Велик оказался хорош. Катился легко, охотно набирал скорость от лёгкого касания педалей, прекрасно управлялся и тормозил, и даже почти не тряс на брусчатке. Василисе так понравилось ехать, что она успокоилась и перестала сердиться на Даньку. В конце концов, она и сама довольно неловкая в отношениях.
До волантера добрались мигом. Васька взбежала по трапу, кинула бухту кабеля на пол гондолы, крикнула в коридор: «Я скоро буду, не теряйте!», – и спустилась обратно.
– Куда поедем? – спросила она.
– Держись за мной!
Они поехали по прямой широкой улице, вполне заслуживающей названия проспекта. Василиса отметила про себя, что машин тут совсем немного, а те, что есть, в основном грузовые. Маленькие такие грузовички, ближе к большому пикапу, которые развозят продукты по лавкам и магазинчикам. Видимо, личные машины тут действительно не нужны, не такой уж большой город. А вот велосипедистов хватает. В основном прогулочного стиля – небыстрых и неспортивно одетых, катящихся неторопливо и беседующих друг с другом.
Вскоре город кончился – внезапно, без пригородов, как обрезанный. Дома, дома, дома – раз, и дорога идет среди полей.
– Куда мы едем? – спросила Василиса.
Данька притормозил, поравнявшись с ней, протянул руку, коснувшись её локтя, и мир моргнул. Вокруг встала сумрачная туманная перспектива Дороги – странного межпространства, сквозного пути, проходящего нигде и везде одновременно.
– Зачем? – спросила Васька, в очередной раз удивившись, как глухо и странно звучат тут голоса.
