Я вспомнила все фильмы, сериалы и книги про путешествия во времени. Люди так долго стремились к этому. Так хотели этого, желали и мечтали, но ничего не могли сделать, оставляя эту область лишь научной фантастикой. А в итоге, что же получается? Это все правда? Это все реально? И они это скрывают? Почему она не пришла раньше? Я бы уже давно могла спасти брата! Он мог бы жить, а я никогда не страдать!
И, словно бы прочитав мои мысли, она сказала:
– Все очень, очень непросто. И совсем не так просто, как ты думаешь. Есть какие-то ограничения даже для тех, кто может прыгать безопасно.
Я не выдержала и снова потребовала объяснений:
– Так как же они додумались до того, что все зависит от генома?
– Я все расскажу. До этого, пробором занимались исключительно физики и еще некоторое время люди продолжали умирать, а ученые не понимать, в чем же дело. Они совершенствовали прибор, были уверены, что он исправен, но ни на одном живом существе он не работал.
Впоследствии, государство обнаружило, что творило ученое сообщество за его спинами, закрыло исследования, изъяв прибор и все данные о нем, а любой, кто был причастен к исследованиям был убит.
Вплоть до XIX века ни одна живая душа в научных сообществах не вспоминала о прыжках во времени.
Пока однажды, прибор и слава о нем не попали к одному умному человеку. Он, поняв, что прибор представляет опасность, но вместе с тем и огромный интерес, подошел к делу основательно. Его звали Вильям Скот, он был уроженец Шотландии и работал в области биологии. Должно быть сама Судьба сыграла свою роль, ведь первый раз за много столетий прибор попал в руки не к физику. Мистер Скот начал вести свой собственный дневник наблюдений за прибором, этот самый дневник и дошел до современного времени. Кстати, мы не исключаем, что это именно Скот уничтожил все имеющиеся данные о машине, чтобы избежать последующей утечки информации, но перед тем, конечно же, он переписал их себе.
Итак, в его распоряжении был коробок, и знания о том, что он может перемещать людей во времени, но все, кто пытался это сделать, умирали.
Мы шли неторопливо, но, все же, успели выйти из парка и подошли к моему любимому магазинчику с мороженным. Я вспомнила, как чуть ранее жалела, что не купила себе одно. Да и желудок уже начал напоминать о себе. Я взяла свое любимое – с клубникой.
– А вы будете…эээ.
– Анна. – Напомнила она.
– Да. Спасибо. Анна, вы будете мороженое?
– Нет, пожалуй, откажусь.
