.
Следует отметить и суждения М. Бакунина, еще в 1860 г. выражавшего большие надежды на «среднее сословие, образующееся постоянно из отпускных людей, приказчиков, мещан, поповских детей». В этом слое он находил «русскую удалую предприимчивость», на него он рассчитывал в деле спасения России, как и на пока «спящую силу» самого народа[247].
Недовольство разночинной интеллигенции, бесспорно, было органически связано с ростом брожения в народных крестьянских массах, являлось отражением крестьянского недовольства и возмущения. Разоблачая «энциклопедию либерального ренегатства», сборник «Вехи», В.И. Ленин, как известно, вскрывает и ренегатский смысл либеральных попыток истолковать революционные выступления представителей русской демократии, начиная с Белинского, как выражение одного «интеллигентского настроения», якобы не связанного с интересами широких масс населения. «…Может быть, по мнению наших умных и образованных авторов, настроение Белинского в письме к Гоголю не зависело от настроения крепостных крестьян? История нашей публицистики не зависела от возмущения народных масс остатками крепостнического гнета?»[248], – писал по этому поводу Ленин. Понятно, что, по мысли Ленина, отрицание этой зависимости грубо противоречило историческим фактам.
Та же связь с возмущением народных масс, та же зависимость от народных настроений недовольства и протеста в полной мере характерны для рекрутируемой из передовых разночинцев революционной демократии 50 – 60-х годов, вождей которой – Чернышевского и Добролюбова – Ленин называл «мужицкими» демократами.
В.И. Ленин, опираясь на глубокое изучение русского революционного движения, дал вполне научную, теоретически выдержанную и цельную его периодизацию. Появление разночинца как «главного массового деятеля» освободительного движения Ленин с полным основанием принимает критерием для выделения и обозначения нового периода – второго по счету – в русском революционном движении.
В статье «Памяти Герцена» В.И. Ленин указывал на «три поколения, три класса», действовавших в русском революционном движении.
«Сначала – дворяне и помещики, декабристы и Герцен… Декабристы разбудили Герцена. Герцен развернул революционную агитацию.
Ее подхватили, расширили, укрепили, закалили революционеры-разночинцы, начиная с Чернышевского и кончая героями „Народной воли“. Шире стал круг борцов, ближе их связь с народом. „Молодые штурманы будущей бури“ – звал их Герцен. Но это не была еще сама буря.
