Крестьянские волнения в годы Крымской войны и непосредственно после ее окончания произвели огромное впечатление на правящие круги и дворянско-помещичий класс.
Характеризуя движение народных масс в Киевской губернии и центральных районах страны, Кавелин еще в 1855 г. писал: «Все это может убедить даже самых близоруких и ослепленных, что народ сильно тяготится крепостною зависимостью, и при неблагоприятных обстоятельствах из этого раздражения может вспыхнуть и разгореться пожар, которого последствия трудно предвидеть»[70].
Почти немедленно после подписания Парижского мира Александр II произнес свою знаменитую речь к московским дворянским представителям насчет предпочтительности освобождения крестьян «свыше, нежели снизу», причем он указал на существующее «чувство враждебное между крестьянами и их помещиками» и вытекающие отсюда случаи «неповиновения к помещикам»[71].
Тревога царя и правительства могла затем под воздействием широкого движения 1856 г. лишь усилиться. Секретный циркуляр министра внутренних дел от 26 июля 1856 г. предписывал принятие срочных мер по поводу слухов о воле, «дабы избежать последствий, подобных тем, какие происходили недавно в Новороссийском крае, где открылись весьма значительные побеги крестьян в Крым»[72]. Мысль о проведении той или иной реформы существующих отношений с целью предупреждения всеобщего восстания крестьянства уже не покидала Александра II.
Как известно, в конце 1857 г. правительство окончательно решилось приступить к отмене крепостного права сверху. Это нашло выражение в рескриптах от ноября и декабря 1857 г. на имя Назимова (виленского, ковенского и гродненского генерал-губернатора) и Игнатьева (петербургского генерал-губернатора).
Не выдерживает критики некогда распространенная в либерально-буржуазной историографии версия, будто весть о подготовляемой реформе внесла полное успокоение в массы крестьянства[73].
Лучше всех осведомленное III отделение в уже упоминавшемся позднейшем обзоре своей деятельности отмечало: «С одной стороны, ожидание освобождения, часто нетерпеливое, с другой – стеснительные меры некоторых помещиков для заблаговременного обезземеления крепостных – все это вызывало нередкие волнения в среде помещичьих крестьян, не с прежним терпением сносивших свое крепостное положение. Число случаев неповиновения крестьян и беспорядков между ними постоянно возрастало»[74].
В первый после появления рескриптов год (1858), по данным отчета III отделения, волнения были зарегистрированы в 86 имениях
