Мисаки села рядом, не говоря ни слова. Кабураги тут же устроила голову у неё на коленях.
— Прости, командир. Я не смогла его спасти, — прошептала она.
Акено провела ладонью по её волосам.
— Не смей говорить, что ты виновата, — мягко повторила она слова, совсем недавно сказанные Маширо. — Ты сделала всё, что могла.
— Почему ты так думаешь? — спросила Минами, закрыв глаза. — Мне всего двенадцать лет. Я… я не уверена, что достаточно подготовлена. Не могу понять, всё ли сделала правильно. А если я где-то ошиблась? Если я могла его спасти?
Командир осторожно взяла её за руку и большим пальцем погладила тыльную сторону её ладони.
— Я знаю. И не только я. Спроси кого угодно — все скажут, что лучшего бортового врача нам не найти. И не ты стреляла в сержанта Каваду, — Акено чуть крепче сжала ладонь. — Но ты сделала всё, что могла. Если ты не справилась, то никто другой тоже не справился бы. Тебе просто нужно отдохнуть. У нас всех был тяжёлый день.
Она сидела и гладила Минами по голове, думая обо всём, что случилось за последние дни. Проблем было хоть отбавляй. Но они всё ещё были живы и продолжали бежать от врага. Непогода давала шанс скрыться от врага, да и понадобится время, чтобы полковник и его люди поняли, что абордажная команда не вернётся.
Теперь я думаю как они? Кошмар…
Вскоре Минами начала тихо сопеть, погружаясь в царство снов. Акено, тоже начав клевать носом, осторожно переложила её со своих колен на кровать. Но стоило встать, как врач схватила её за край юбки.
— Не уходи, — тихо попросила Кабураги. — Мне… страшно одной.
Мисаки ободряюще улыбнулась ей:
— Хорошо. Только подожди минуту, — она подошла к переговорной трубе. — Мостик — командиру.
— Мостик на связи, — ответила Маширо.
— Если буду нужна, ищите меня в лазарете.
— Принято. Спокойной ночи, командир.
Пока Акено переговаривалась, Минами бросила свой халат на стул и улеглась на краю койки. Сейчас это была самая обычная двенадцатилетняя девочка, вовсе не врач-вундеркинд, которого остальные курсанты поначалу считали самым старшим членом экипажа, пока не узнали её настоящий возраст.
Усмехнувшись своим мыслям, Мисаки выключила свет, легла рядом и обняла прижавшуюся к ней Кабураги. В голове вновь промелькнула мысль, что они всё ещё живы, а значит, могут и должны побороться за своё право вернуться домой. Чего бы это ни стоило.
— Спокойной ночи, Минами. Если что-то понадобится, буди, — прошептала Акено и закрыла глаза.
— Так точно. Спокойной ночи.
