— Ну все, княжич, не жить тебе больше.
И в тот же момент все гвардейцы, до этого наблюдавшие, как пацан лупцует их начальника, бросились на меня. И, хотя мечи у них были тренировочные — с затупленным лезвием и насадкой на острие, такой толпой они меня бы забили насмерть. Я секунд десять еще успевал отмахиваться шестом, благо он позволял сбить с ног сразу несколько человек, чему способствовала выросшая сила мышц. Но потом почувствовал смертную тоску и непонимание происходящего.
Неужели мой папаша решил окончательно избавиться от непутевого сыночка!
Ну уж нет, пару гвардейцев с собой прихвачу!
Особенно хотелось добраться до предателя — сержанта. Я тычком в живот вырубил еще одного солдата, обратным движением шеста — соседнего и, наконец, прорвался к Минееву. Воздух вдруг стал плотным, как вода, и я рассекал его, видя в энергетическом плане, как летят радужные брызги сгущенной энергии.
Сержант бросил меч и поднял руки, но я уже не смог сдержать движение и, проталкивая шест сквозь сгущенку воздуха, вмазал ему по ребрам, пробив силовое поле тренировочных амулетов!
— Ох, Вашаость, Вашаость, простите, ой — зараза, это я не вам… — скорчился сержант на вытоптанной траве плаца.
— Ого, вы, Ваша Светлость, сразу на второй уровень скакнули! Испугались небось?
— Разозлился! — рявкнул я на него, чувствуя страшную боль в связках. — Не люблю предательства!
— Вы лягайте, лягайте, Ваша Светлость, сейчас у вас мышицы и суставы порвалися, надо покойно полежать, пока амулет подлечит. Лягайте, Ваша светлость.
Я лег и сжал в руках артефакт лечения, хотя он и так — через кожу груди действовал. Посмотрев в себя, увидел красные разрывы в местах крупных суставов. Которые, светлели, превращаясь в здоровые. Поднатужился и прогнал универсальную (радужную) энергию от ступней к голове: вверх, вниз, вверх, вниз. И привстал, протягивая лечебный амулет Минееву:
— На, сержант, подлечись. И, кстати, спасибо тебе!
По дороге в свои комнаты я натолкнулся на служанку, работающую моей тенью. Она плакала и лицо её справа припухло.
— Что случилось?
— Ничего, споткнулась…
— Если ты не научишься мне всегда говорить только правду, отправлю домой.
— Повар приставал, ударил…
— Пошли!
В поварню я, собственно, ворвался.
— Кто, показывай.
Девчонка дрожащей рукой показала на тучного мужика с усиками, который мгновенно почуял недоброе и заблеял:
— Она сама, я тут не приче…
Договорить он не успел. Я сбил негодяя с ног и пнул по ребрам. Увы, опять не рассчитал новые силы.
