Поначалу было тихо, только горынята с тихим шипением сновали вокруг.
Воин и ведунья шаг за шагом всё глубже уходили в змеиное логово, обходя насыпи камней и сталактиты, не выпуская из поля зрения полуящеров. Они уже было прошли более половины пути, как из-за большой глыбы вылез сам Горыныч.
Появление Змея не было для Йеги неожиданностью. Неожиданностью стал способ его перемещения. Горыныч действительно полз, из-за большого волочащегося по земле брюха не было видно передвижения коротеньких лапок рептилии.
– Эвооооон, как тебя разнесло за полтораста лет…
Огромные глаза, подернутые белесой пленкой, уставились по направлению звука, но судя по всему, Йегу Горыныч разглядеть уже не мог.
На его некогда изумрудной чешуйчатой шкуре виднелись значительные проплешины. Торчавшие из пасти клыки пожелтели и наполовину сточились. Крылья были сложены на широкой гребенчатой спине, но даже мимолетного взгляда было достаточно, чтобы понять, что они тоже не в лучшем состоянии.
– Да… Постарел ты братец! Не действует на тебя, заморское чудо-юдо, вода мертвая? Али горе людское так тебе вылилось? Говорила ведь, лети к своим, там свежий воздух, простор. простор. Не слушал ты меня.
– ОООООООН! – хрипло выдохнул Змей, от смрада закружилась голова даже у тренированного Ивана.
– Он – со мной! – твердо ответила Йега. – Отпусти нас.
– ТЫ – ИДИ…. КААСССССТЕЙ ВЕЛЕЛ НЕ ТРОГААААТЬ. ООООН!
– ОН – СО МНОЙ! – практически прокричала Ведьма, – Я без него не уйду! Посторонись, не хочу тебя, старика, калечить. Иди по-здорову!
– ООООООООН! – оглушительный рев упертого ящера потряс свод пещеры, сверху посыпались мелкие камешки, горынята в страхе отскочили подальше.
– ОООООООН УБИИИИЛ МОИИИИИХ ДЕТЕЙ!
Каждое слово давалось и без того немногословному Горынычу с трудом.
– Он защищался, как сделал бы и ты, если бы на тебя напали, – парировала Йега, – Твоих детей убил Кастей, когда натравил на него.
Ящер с упорством маразматичного старика продолжал требовать своё:
– ОООООООН! НЕ УЙДЕШЬ – ПОЖАЛЕЕШШШШШШЬ. ДЕТИ – ЕССССТЬ!
Дважды повторять вечно голодным горынятам не пришлось. Получив благословение отца, они кинулись на своего обидчика и его защитницу.
Меч загудел в предвкушении битвы, метла Йеги завибрировала, подпитываясь яростью хозяйки.
