Ежга слушал разговоры отца с сыном и думал, как же ему хорошо в этой мужской компании. Совсем недавно он думал, что обрёл новую семью в Новом мире, лучше которой ничего нет, а теперь у него появился настоящий друг и дядя Захар, с которым было так же легко и просто, как когда-то с папой. И было так хорошо ему в эту минуту, что даже позабыл он о своих бедах и о маме. Так позабыл, что совестно ему стало, но радость в груди переполняла, и Ежга знал, что это самое главное, что нельзя сейчас унывать, что когда есть радость – это хорошо, это значит, есть энергия, которая ему сейчас очень нужна, просто необходима.
После бани и ужина, тётя Марина отправила мальчишек спать на печку. Там оказалось неожиданно мягко. «Это перина, – шепнул Егор и тихонько рассмеялся, – ты, наверное, и не знаешь, что это такое». Ежга и правда, первый раз спал на перине. И подушка, и одеяло, и сама печка были очень тёплыми и уютными, и всё вокруг показалось Ежге вдруг каким-то волшебным. «Как-то не вяжется, что такие прекрасные люди живут в этом чужом и жестоком мире, почему, как так вышло!? – думал Ежга. – И рядом с ними мир уже и не кажется таким серым и чужим, наоборот, мир кажется добрым и заботливым».
Егор уже давно спал, как цепь Ежгиных рассуждений вдруг прервал сильный и лающий кашель Алёнки. Она спала в своей кроватке в этой же большой комнате, а тётя Марина с дядей Захаром ушли спать в спальню. Ежга слез с печки и подошёл к ней. Малышка была вся горячая и такая же бледная, как и днём. Её волосы, такого же песочного цвета, как и у Стеши, разметались по кроватке и по лицу. Ежга наклонился, чтобы поправить их, и вдруг почувствовал, как в его груди стал разгораться огонёк.
Он сосредоточил на нём своё внимание и с каждым вдохом стал увеличивать его, а с каждым выдохом – светить. И, наконец, Ежга почувствовал, как его свет и сила вернулись к нему, он словно расширился и растворился в пространстве, стал легче и невесомее. Сердце забилось сильнее, радость переполнила всё его существо. Он попробовал пошевелить крыльями, но не смог, крыльев он ещё не чувствовал. Но зато он чувствовал своё сердце, а это было гораздо важнее!
Ежга мысленно направил из своего сердца в сердце девочки луч света и стал посылать ей свою любовь. Мама всегда говорила ему, что исцелять людей можно только с их согласия и тогда, когда он поняли, зачем болезнь пришла, но посылать любовь и свет другому можно всегда! И Ежга с огромной радостью делился своим светом и любовью, пока не понял, что этого достаточно. Алёнка повернулась на бок и спокойно засопела. Ежга потрогал её лобик, он был вспотевшим и слегка прохладным. «Температура спала, – подумал он, – и дыхание стало ровным и спокойным». Ежга снова почувствовал радость и подумал, как же легко ему было сделать это! Потом он забрался на печку под тёплое одеяло и мгновенно заснул.
