— Жива?! Посмотри на меня!
Все тот же голос врывался в голову, колотил меня изнутри. Я со стоном подтянула к боку левую руку, но сесть не успела. Меня приподняли с земли, на затылок опустилась широкая ладонь.
Мир, наконец, вернулся ко мне. Вместе с Германом. Но мне потребовалось время, чтобы его узнать.
— Кора! Посмотри на меня!
Он лихорадочно ощупывал меня, было больно, но от его рук в тело проникало тепло.
— В-все хорошо… — Я смотрела в его глаза. В них полыхал холодный огонь. Даже темнее стало или это солнце зашло за облака? — Я в порядке. Голова только кружится…
Рядом появилась чья-то тень.
— Скорую, может, вызвать? И полицию.
Я с трудом сфокусировала взгляд. Прохожий? Охранник из отеля? Да какая разница!
— Нет. — Я потянулась к Герману, и он, не позволив мне встать, поднял меня на руки.
— Ну как же… надо вызвать! Девушку же сбили! Понакупают себе прав!
— Мы сами, — отрезал Герман и намного мягче сказал уже мне: — Поехали.
Я кивнула и положила голову ему на плечо. Сильно болел бок, но я терпела. Только слезы катились из глаз. Я молилась, чтобы Герман их не заметил.
— Крови нет, — выдохнул он. — Эта тварь тебя задела специально!
Что было дальше, я помнила очень смутно — лишь то, что ехали мы не очень долго. Голова раскалывалась, меня клонило в сон и немного подташнивало. Герман держал меня за руку всю дорогу.
— Сотрясение мозга, перелом двух ребер и ушибы мягких тканей. Минимум две недели покоя и на обследование.
Я все еще жмурилась от белых стен больницы, куда мы приехали час назад. Мне светили в глаза, заставляли повторять движения, вокруг суетились люди, но я послушно старалась делать то, что они велят.
Через полуоткрытую дверь я слышала, как ругается Герман.
— Я сегодня не приеду, разбирайся без меня. Да, занят. Важнее вас всех, Сева!
Он еще что-то говорил, но один из врачей закрыл дверь. Впрочем, я и так поняла, что Герман поссорился из-за меня с братом. Внутри ничего не дрогнуло при имени Сева. Не вовремя вспыхнула мысль: какой же я была глупой, что собиралась за него замуж!
— Греция и вообще любые перелеты отменяются, и, похоже, надолго, — сказал Герман уже в машине, после того как нас отпустили из больницы. — Останешься здесь, пока не придешь в себя.
Он вдруг изо всей силы ударил кулаком по рулю, отчего по машине пошла сильная вибрация. Я недоуменно посмотрела на него. Нам же сказали, что ничего серьезного — переломы легкие, ребра скоро срастутся, сотрясение… с ним теперь придется жить, но никаких угроз нет.
