— Да. Мне известна история башни, — мне не нужны были ни душевные терзания Рилины, ни долгие, рассказанные до мельчайших подробностей истории. Важны лишь сухие факты, потому что мы не в состоянии изменить того, что было, а обязаны жить с тем, что имеем.
Женщина будто бы не услышала меня, она продолжала свою мучительную исповедь.
— Да, — кинула, будто горсть раскаленных углей, помолчала немного и вновь вспыхнула, как хворост. — Но не Роан убил твоих соотечественников в тот раз! Это сделал другой ир'шиони, за что и был наказан вторично!
Мне пришлось кивнуть, хотя хотелось скорее закончить беседу, но я осознала, что Рилине нужно выговориться.
— В той неразберихе могла погибнуть и сама королева Ар-де-Мея, но Роан успел вовремя и увез свою пленницу в пещеры. Они оказались единственным местом, где он мог спрятать ее от разъяренной толпы. С той поры башня и пещеры стали пристанищем для лордов. Своеобразным укромным углом, где можно поразмыслить в одиночестве. Именно в башню привез меня Гервин, когда похитил из отчего дома. И именно там были зачаты Рейн и Рин, так что я не могла ответить отказом на предложение лорда-демона, а мой отец вынужден был смириться.
— Когда вы полюбили своего похитителя? — вопрос, который мучил меня давно, еще с того времени, как я узнала правду от Маег эрт Лев.
— А когда ты полюбила своего мучителя? — прямо поинтересовалась Рилина.
У меня не было ответа, я и сама точно не знала, когда мои чувства к Алэру изменились.
— Вот, — Рилина смотрела на меня пристально, читая мои мысли, — и я не могу дать тебе четкий ответ. Все случается само собой, мы не можем приказывать собственному сердцу!
— Любимых не выбирают, — сложно отрицать.
— Как и судьбу! — она резко вскинулась.
— Верно, — я не отвела глаз.
— Гервин повторил ошибку своего предка! — без предисловий объявила Рилина. — Он был молод и порывист и считал, что осуществляет справедливое возмездие за отца и брата, погибших от рук ар-де-мейцев! — выдохнула и сникла.
Эта история была мне неизвестна. По моему хмурому, озадаченному взгляду женщина поняла, что я задумалась и едва слышно договорила:
— Когда Рейну и Рину исполнилось по два года, Гервин казнил пятнадцать ар-де-мейцев прямо в башне. И умирая, они прокляли ее. Те нордуэлльцы, что находились с моим мужем, погибли. Их убили призраки! — стиснула руки, вдохнула глубоко и подняла на меня темные от боли глаза. — Все еще хочешь укрыться в башне? Думаешь, что Илна страшнее призраков, жаждущих мести? В твоем чреве растет потомок Гервина, и призраки почувствуют это!
