— Я пойду, — управляющий поспешил откланяться, но я не посторонилась, чтобы пропустить его.
— Скажите, — сходу начала я, — ваша дочь — человек или ир'шиони?
Дош свел брови и обернулся на Рилину.
— Зачем тебе это знать? — спросила она, сверля меня настырным взглядом.
Я еще гадала, что сказать, а управляющий раскрыл секрет.
— Да. Илна ир'шиони.
— Спасибо, — сдержанно поблагодарила я и отодвинулась.
Эрт Лев ничего не добавил, лишь прошел мимо и притворил дверь.
— Зачем тебе знать, что Илна ир'шиони? Что у тебя на уме? — допытывалась Рилина.
— Мне не хочется делиться своими догадками, пока я не буду окончательно уверена, — негромко, но твердо оповестила я. — У меня иной вопрос, который вам отлично известен, — посмотрела ей в лицо.
Его омрачила незнакомая тень, и Рилина махнула мне рукой.
— Идем!
Я ощутила легкое любопытство и пропустила ее вперед. Рилина привела меня в слабо освещенную комнатушку, пустую и холодную. Я невольно поежилась и подумала, что видела низенькую дверку намного раньше, но ни разу не заглядывала. Сейчас с недоумением рассматривала серые стены с вбитыми крюками, на которых висели различные ключи, и растрескавшийся земляной пол. Потом вдруг вспомнила, что как-то спрашивала о комнатушке у управляющего, но он быстро сказал, что та забита до отказа. Солгал? Почему?
— Ты помнишь, как важно уметь прощать? — Рилина обернулась ко мне, обожгла долгим, пронзительным взглядом.
Я оторопела, ведь была твердо убеждена, что она не слышала мой разговор с тетушкой.
— Да, — слегка нахмурившись, произнесла я, ожидая продолжения.
Рилина быстро дошла до противоположной стены и сняла с крюка длинный странный ключ. Я смотрела, как поблескивает тщательно отполированное железо в свете принесенного светильника.
— Что это? — мой голос прозвучал хрипло, и я несколько раз покашляла.
Рилина, казалось, не услышала меня, она смотрела на ключ, точно завороженная, и молчала. Я не могла заставить себя взять его в руки, какое-то тревожное чувство поселилось в груди и давило, вызывая неприятные ощущения. Спину обдало холодом, и я повторила свой вопрос. Рилина подняла глаза и сухо проговорила:
— Вот то, что тебе нужно!
— Кого и почему я должна простить? — с осторожностью поинтересовалась я, приняла ключ и повертела его в руках.
Было чувство, что в моих руках находится змея, такая же скользкая и омерзительная. Я переборола стойкое желание выбросить ключ и пытливо взглянула на Рилину, не хотелось верить, что она желает мне зла. В неверном свете двух масляных светильников я смотрела на нее. Женское лицо казалось мрачным, на нем четче обозначилась каждая, даже самая мелкая морщинка, выдавая возраст обладательницы.
