Роман о семи мудрецах | страница 36
А не сменял бы — правду знай
Он всю — ее на Фризский край».[95]
— «Но как могло такое выйти?
Скорей нас притчей удивите».
— «По милости ко мне творца,
Сир, не скажу вам ни словца,
Коль до пробитья первой стражи[96]
Дитя на казнь отправят стражи».
Король сказал: «Коль так любим
Он вами, что ж, повременим».
И слугам: «Возвращайтесь. Случай
Впрямь интерес в нас вызвал жгучий».
Тем явно по душе возврат:
Едва ль кто стать убийцей рад.
Лицом прекрасней всех на свете
1160 Был отрок, что на табурете
Сидел пред всеми. Слух напряг
Немедля каждый. Начал так
Мудрец: «Внимайте ж терпеливо,[97]
История моя правдива.
В давным-давно минувший век
Жил в Риме знатный человек.
Имел дворец старинный он
И над стеною бастион,
И были крепкие ворота
Под стать надежности оплота.
Жену он взял из высшей знати,
И тонкий ум при ней, и стати,
Да вот несчастье: девять лет
Живут, наследника же нет,
Уныли оба. На десятый,
Однако, вдруг ее брюхатой
Узрели — пояс поднялся.
Бурлило в Риме все и вся:
Тот, с кем сошлась, был простодушен
1180 И юн — закон им не нарушен.
Была присуща щедрость даме:
Пиры давала и с дарами
Сама охотно к нищим шла,
Всегда безгневна, весела,
Родился мальчик: торжество
Устроив, отдали его
Троим кормилицам прилежным,
Искусным в сих делах и нежным.
Одна должна была купать,
Другая класть младенца спать.
Кормящая же грудью третья
Была за вид его в ответе:
Мол, если дал господь расти,
Так уж питай, не упусти.
Был богачом, потехи ради,
Привязан к каменной ограде
Медведь, шатавшийся с утра
До вечера среди двора.
День Троицы, как повсеместно,
1200 Справлялся в Риме благочестно.
Трапезовать к полудню сели,
И вскоре началось веселье.
Как к сенешалю[98] — в дом к вельможе
Пришла ватага молодежи:
На травлю отдан-де медведь
Пусть будет. Не хотел задеть
Он их отказом, и зверюгу
Свели на берег Тибра, к лугу.
Священство, кардиналы там
Собрались, и немало дам
В блио, из тонкой сшитых ткани,
И рыцари, и горожане.
Согнали гончих и легавых,
Зубастых, ловких в сих забавах
И злых. Захваченный гурьбой,
Вельможа взял жену с собой.
Свою борзую небывалой
Красы, хотя лишь годовалой
Была, велел он взаперти
1220 Держать, чтоб не могла уйти.
Пошел на зрелище весь дом:
Три няньки во дворце пустом,
У коих нет иных занятий,
Кроме присмотра за дитятей.
Купает мальчика одна,
Другая же постель для сна
Готовит. Третья — грудь дает:
Задремлет он, она встает.
Резная колыбель, расцветки
Изысканной, на табуретке
Стояла. Чтоб легко дышало
Дитя, убрали покрывало
С лица. На верх стены взошед,
Все трое встали там — что бед
Книги, похожие на Роман о семи мудрецах
