А после я увидела шокированную до глубины души Элину Жубанову. У ее ног валялись осколки чашки, которую она несла в туалет, чтобы помыть…
Самое мерзкое, что Ильяс даже не подумал отпрянуть от меня. Ухмыльнулся свидетельнице моего позора своей наглой улыбочкой и — о ужас! — положил мне руку на талию!
Если от стыда бы проваливались сквозь землю, я бы уже в потоке раскаленной лавы летела к центру земли!
Интересно то, что на меня Жубанова вообще не смотрела. Склонившись над разбитой чашкой, она то и дело кидала выразительные взгляды на Ильяса. И глаза у нее при этом были, как у совы. Что сильно портило ее образ стильной женственной леди в деловом костюме. Собрав осколки, моя коллега поспешила ретироваться.
— Никакого союза между вами и мной нет! — с гневом воскликнула я, едва она скрылась за поворотом коридора. — И никаких сделок я заключать не стану! Я не собираюсь мстить Глебу — мне безразлично, что с ним будет. И на ваши намерения в отношении Вольфа мне тоже наплевать. А теперь оставьте меня, пожалуйста, в покое. Мне работать надо.
— На данный момент, лапуля, твоя работа — это я. Твой начальник велел тебе быть со мной милой, или я чего-то путаю? — мерзко усмехнулся Ильяс. — Ты должна написать красивое стихотворение, посвященное девушке, которая мне понравилась. У нее чудесное имя Ульяна. Ты не забыла?
Я растерянно молчала, не зная, что на это сказать. Он действительно поставил меня в такие противные условия, в которых я от него зависела.
Помощи ждать было неоткуда…
Тем удивительнее, когда она вдруг пришла в виде Романа Евгеньевича, который зачем-то вышел из своего кабинета и, конечно же, заметил нас. Видимо, мой растерянный и испуганный вид радости в начальнике не вызвал, поэтому он решил сам взять быка за рога. Вернее, самому обработать такого почетного клиента, как Ильяс.
Взяв меня и Рахматулина под белы рученьки, Роман повел нас в творческий отдел, где Ильясу был оказан прием на самом высоком уровне. Его усадили на кожаный диван, а после начальник лично принес ему кофе, чай и даже коньяк, от которого Рахматулин отказался.
В ненавязчивой форме Роман, который, кажется, решил, что я этот заказ не потяну, оттеснил меня. А я была и рада!
А Ильяса он перепоручил заботам Лены Бочкаревой и Светы Вавиловой. Девушки птичками порхали вокруг Рахматулина, расспрашивая его про его пожелания к стиху и предлагая различные варианты дизайна. В глазах их стоял неподдельный восторг.
Кажется, дай им волю, они бы его облизали.
