Услышав мои слова, Барс бросил попытки встать на ноги, и пополз ко мне на брюхе, оставляя на траве клочки шерсти. Я переглянулась с Рейгаром, не зная, как озвучить свою просьбу. Но он понял меня без слов. Улыбнулся, кивнул и подполз к следящему за ним оборотню. Наг резким рывком подхватил зверя на руки и пополз в сторону шатра, где я оставила оборотня.
— Надеюсь, ты всё же благородней своей человеческой половины, и гадить по углам палатки не начнёшь. — Усмехнулся Рей.
— Но тапки всё равно на виду не оставляй, — донеслось от дяди Норда.
— Я не ношу тапок! — Даже остановился наг.
— Тем будет обиднее! — Засмеялись гвардейцы. — Представь, ты их даже не носишь, а тебе в них нагадили!
Кажется, Рейгара уже приняли, как своего.
Небольшой столик в палатке уже через десять минут был заставлен всевозможными пузырьками и горшками с мазями. Я выпотрошила свой лекарский хран. И сейчас, просто на ходу, готовила дополнительные смеси. Сложность в том, что объем лечения предстоял очень большой. И подобрать средства надо было так, что бы компоненты отвара, не противодействовали компонентам мазей. Пока я готовила и выставляла всё в удобном для меня порядке, Рей отмывал зверя. Как-то сами собой отошли на второй план недопонимание и обиды. У оборотней так бывает, когда отношение у окружающих к самому оборотню и к его зверю разное.
— Интересно, когда мы с него смоем всю эту пену, на нём хоть какая-то шерсть останется? — Рей притащил ещё два ведра чистой воды для барса. — Каким чудом он интересно сумел зверя сохранить?
— Действительно, чудом. — Ответила я, накидывая на выползшего из лохани зверя большую простынь. — Я даже не знаю, сколько ему потребуется сил и времени, чтобы полностью восстановиться. Многие теряют зверя уже оттого, что нет возможности выпустить его на волю. А работорговцы обычно оборотней специальной отравой накачивают. Да ещё и постоянные ранения, и сильные. Я на нём живого места не нашла!
— Он специально себя до этого доводил. — Наг замялся, и мне показалось, что не хотел говорить дальше.
— Говори, уж, как есть! — Понимаю, что есть подробности, в которые он бы не хотел меня посвящать, но только я и так уже знала о многом из того, что происходит в подпольных борделях и на аренах. Знала, видела, лечила.
— Видишь ли, у работорговцев нет строгого деления по видам "развлечений". А разгоряченные видом боёв самки, охотно развязывают кошельки и платят за "ночь с победителем". Подробности я опущу, прости. — У мужа сжались челюсти и проступили желваки на скулах, а я оставила отряхивающегося барса, подошла к мужу и крепко обняла, прижавшись всем телом. Зачем я так сделала, я не знаю, просто почувствовала, что ему сейчас это очень нужно. — Так вот, что бы избежать этого и не ублажать посторонних самок, он во время боя всегда несколько раз подставлялся. Специально. К концу боёв, он, даже побеждая, никому не нужен был.
