- Хорошо, что ты Рема нашла, - первым заговорил духовник, пoймав её взгляд. – Мартин сильно тревожился, весь город на уши поднял. Никогда твоей услуги не забудет… Славное дело провернула, славное! Дочка, - вдруг встрепенулся духовник, cловно вспомнив нечто важное, - а поможешь в храме? Надолго не задержу: книги с последним кораблём передали, их бы сложить на полку, что бы не мешали прихожанам – так ведь и стоят в ящиках уже третью седмицу. Я Октавию просил, да ей всё недосуг: то ? Ниле бежит с помощью, то к тебе,то вот к Мартину…
Велена молча спустилась ниже, безвольно приняла подставленный локоть.
- Благодарю, дочка, – исповедник накрыл сухой ладонью её кисть, придержал, что бы она не поскользнулась на грубых ступеньках.
Тропу вокруг храма расчистили и присыпали жёлтым прибрежным песком,так чтo идти оказалось удобно: вскоре стояли у запертых дверей. Отец Кристофер потянул тяжёлые створки, вошёл первым. Здесь горели лампадки, но света всё равно не хватало,и Велена привычно подняла ладонь, готовясь прочесть заклинание.
- Не надо, – не оборачиваясь, мягко попросил духовник. - Не здесь.
Ни обиды, ни раздражения она не почувствовала – всё то же тупое безразличие, набросившееся на неё с рассветом. Пока исповедник зажигал лампы и светильники, колдунья огляделась, мельком отмечая деревянные лавки вдоль стен, украшенный сухими цветами алтарь, мaсляные картины, священные символы и образы на колоннах. Храм был маленьким, но старым; всё ещё хранил в себе величие древней архитектуры. Вглубь Велена не прошла: что она, поклонница Тёмного,там забыла?
Ах, да. Книги.
- Здесь лишь священные трактаты, жития исповедников,исторические тома, - заглянув в ящики, просветил отец Кристофер. - Я так и не разложил их по стопкам. Не хочу тебя утруждать, дочка: складывай как придётся. Ящики я вынесу,и место сразу освободится. А то ведь недавно Октавия сама же споткнулась, непутёвая, да и едва себя дурным словом не осквернила… а вынести так и не вынесла, - мягко пожурил отсутствующую помощницу духовник.
Даже «непутёвая» в устах отца Кристофера звучало ласково и нежно, а имя грубоватой свояченицы иммуна он выговаривал почти нараспев. Велена бы удивилась в другой раз; сейчас колдунья лишь безмолвно взяла первую книгу в руки. Не до чужих сердечных тайн: со своими бы совладать.
- Вот, - любовно оглаживая истрепавшийся корешок, достал толстую книгу отец Кристофер. - Это – почти святая книга. Её наверх.
