ー Беата… ー Матвей решает, что разговорами до меня не достучаться, поэтому выбирает другой способ.
Горячее тело, пахнущее свежестью и тестостероном, прижалось к моей спине. Руки требовательно загуляли по изгибам тела, то мягко, почти невесомо, то с нажимом. И сон все-таки сдался, растворяясь в ночи и оставляя меня в объятиях мужчины. Горячее дыхание опаляет шею, а затем поднимается выше, касаясь ушка. Несмотря на всю усталость, я снова чувствую потребность в ласке и ощущении наполненности. Но не из-за своей “болезни”, а потому что так хочу я. Главное, остаться без оргазма. Еще одна порция боли мне ни к чему.
Развернувшись лицом к Матвею, заглядываю в темные глаза, что почти не видны в густой темноте, наполняющей спальню.
ー Ты должна сделать выбор: я или они, ー обманчиво мягко шепчет он, но я чувствую то отчаяние и беспомощность, что испытывает мужчина. Я это уже проходила, и прекрасно знаю, чем все закончится. Снова.
ー Поцелуй, — прошу я, и толком не успеваю податься вперед, как уже оказываюсь прижата к матрасу тяжелым телом любовника.
Горечь. Тягучий жадный поцелуй полон ею. Чем все закончится, догадывается и Матвей. Интуиция, логика, физиогномика ー черт его знает. Просто так бывает, когда в паре один хочет семью, а другой ー печеньки.
Напор усиливается, дыхание учащается, и когда я чувствую, что близка к разрядке, просто слегка отстраняюсь и начинаю работать руками, помогая мужчине достигнуть пика. И это производит эффект разорвавшейся бомбы.
Матвей никогда не мог понять, как оргазм вообще может принести боль. Мне честно все пришлось объяснить после того, как меня скрутило прямо под ним в одну из ночей. Он тогда перепугался не на шутку, решив, что поранил меня или просто сделал что-то не так.
В итоге, пережил как-то это, смирился, пусть и не до конца понял. Он говорил, что любит. И наблюдая за тем, что он для нас делает, я уже не сомневалась в этих чувствах.
А потом он узнал, что время от времени я танцую в ночном клубе. В который ему попасть никак нельзя, но справки навести связей хватило.
Это стало для него ударом. Матвей стал ревновать, следить за мной, домогаться меня каждую свободную минуту. Ну не могла же я заявить, что как суккуб, просто зависима от сексуальной энергии, и мне нужно ее много. Что бы он обо мне тогда подумал?
А теперь понимаю ー лучше бы не молчала. Пусть счел бы сумасшедшей, пусть посмеялся бы надо мной, не поверил, пусть разорвал бы наши отношения. Но мне так хотелось быть нормальной… И я надеялась на лучшее.
