Я выпрямила спину, изо всех сил стараясь не ёрзать. Уж точно не под его взглядом.
— Да, мэтр.
— Вы сбежали из дома, несмотря на волю главы вашего рода, который ясно выразился, — ректор уронил взгляд на бумаги, — что не желает видеть вас в Академии и готовит вам выгодное замужество. По крайней мере, так лорд Баррас пишет в своём послании. Весьма торопливым почерком, я должен заметить.
Часы за спиной ректора вновь промедлили с отсчётом секунд, и моё сердце пропустило удар вместе с ними. То, что дядя напишет в Академию, было очевидно. Хотя, казалось бы, какое ему дело до троюродной племянницы?
— Я… не согласна с планами лорда Барраса, — осторожно произнесла я. — Даже если он глава моего дома, это не даёт ему права решать мою судьбу.
— Закон говорит, что вполне имеет. Впрочем, как студентка Академии, вы находитесь вне его юрисдикции. Вы находитесь в моей. И это, — ректор поднял бровь, — как раз то, что мы сейчас должны обсудить.
За спиной хлопнула дверь.
— А, Тайбери, — бросил ректор. — Вы, как всегда, опаздываете.
— Сожалею, мэтр, — отозвался ленивый голос, в котором не было ни малейшего сожаления. — Я надеялся, вы разберётесь с этим делом без меня.
— От лучшего студента Академии я ожидал большей дисциплины, — голос ректора стал холоднее. — Проходите.
Я дала себе слово, что в жизни больше не взгляну на этого типа. Но всё же не выдержала и оглянулась.
Квинн Тайбери был необыкновенно хорош собой. Чёрные волосы, собранные в короткий хвост, пронзительные серые глаза, аристократические скулы и насмешливый рот, то и дело кривящийся в улыбке. Чёрный боевой костюм с металлическими пластинами облегал высокую мускулистую фигуру. Наследник дома Тайбери, Квинн не просто был желанной добычей для студенток Академии — он был ожившей мечтой.
И мерзавцем, каких мало. Потому что именно он был виноват в том, что прямо сейчас в кабинете ректора решалась моя судьба.
Тайбери прислонился к книжному шкафу, не удостоив меня взглядом. Я стиснула зубы и решительно отвернулась.
Мэтр Рионери откинулся на спинку кресла, скрестив пальцы.
— Тайбери, вы публично обвинили Деанару Кассадьеро в неподобающем поведении. Первое подобное обвинение в вашей карьере, надо сказать. — Он сделал короткую многозначительную паузу. — Не желаете объяснить, с чем это связано?
— Здесь нечего объяснять, — равнодушно бросил Тайбери. — Самое обычное дело. Новоприбывшая студентка нарушила устав Академии, запрещающий пьянство. Выбор один — исключение.
