А минуту спустя, обострившееся реанорское чутьё уловило просто запредельный взрыв эмоций. И этот взрыв эмоций приближался с огромной скоростью к нам. А секунду спустя хлопок, с которым отворились ближайшие двери, походил на пушечный залп, а уже за ними с ошеломлённым видом и гулко сглатывая, стояла до невозможности растерянная Прасковья.
— Живы… — хрипло произнесла княжна, бледнея с каждой секундой, не смея поверить в увиденное. — Живы!.. Алина… Захар… Вы живы!
А долю вдоха спустя, та со всей живостью и прытью оказалась подле Трубецкой и заключила подругу в крепкие девичьи объятия.
— Действительно жива! — продолжила гулко сглатывать девушка, а глаза её медленно стали краснеть и наливаться слезами. — Глазам не верю…
Что характерно аналогичным образом стала выглядеть и моя будущая жена.
Ну… могу понять.
— Подожди, твой дед разве тебе ничего не рассказал? — спохватилась на радостях Трубецкая, утирая лицо. — Он ведь знает, что мы живы.
— Что? — изумление Прасковье стало еще больше, услышав такую истину. — Он знал?! Дед, я тебе устрою!
А после пары минут чувственных бесед, девушка, наконец, обратила свой взор в мою сторону и аналогично Алине доля тёплых объятий перепала и мне.
— Тоже живой, — тихо шепнула княжна, тесно прижимаясь к моей груди.
— Разумеется, живой! И умирать не собираюсь, — ухмыльнулся я. — Это слово преследует меня уж на протяжении двух недель. Так что я порядком устал от него. Не утруждай себя этим выражением.
— Ты такой же наглец, как и раньше! — расплылась в улыбке Потёмкина, вставив, свои пять копеек.
Но уже в следующий миг наш разговор прервал бесцеремонный и холодный мужской баритон:
— То есть в Российской Империи это в порядке вещей бросать своего гостя и мчаться к другому мужчине, чтобы обнимать его на глаза у своего будущего мужа? Прасковья, я был о тебе лучшего мнения.
Что б я сдох! Мертвецы вечного поля битвы, подарите мне по стреле в задницу! Это что еще за скачущий воробей передо мной? Почти так же болтлив, как и я. И гонору не меньше.
— Я… тебе… не… жена… — тихо процедила Потёмкина каждое своё слово, выпуская меня из своих объятий.
— Пока еще не жена, — дерзко и с весельем в голосе, а также с легким акцентом заметил тот.
Высокий, мускулистый светловолосый блондин. Как минимум на полголовы выше меня. Не мудрено, что родовитый, а точнее домовитый аристократ. По виду солидный мужик, а как по мне непонятный хрен, который несет околесицу.
Но в следующий миг тот сделал еще нечто более дерзкое по отношению ко мне и без какого-либо стеснения со всей наглостью оглядел Алину с ног до головы, словно та была породистой сукой. Вот только это было простительно до тех самых пор, пока от него не засквозило явным возбуждением. Да таким сильным, что моё реанорское чутьё чуть не поперхнулось от наглости. Так даже я прилюдно не смотрю на Алишу. Кто-то знатно ошалел и похоже этот кто-то пережрал своих прусских колбасок на родине.
