Активное участие в спорах принимали невежественные константинопольские простолюдины, служившие интересам политических группировок. Не понимая сути вопроса, толпа без долгих размышлений выражала свои взгляды по таким серьезным каноническим вопросам, к которым Церковь в прошлом всегда подходила с большой трезвостью, принимая во внимание решения Соборов и мнения святых отцов. Невежество и проистекающий от него фанатизм нарушили церковный мир и порядок. Тот же Каллиник III с иронией и осуждением описывает события того времени: «Портной становится судьей, каменщик – богословом, кожевник сделался оратором, сапожник, медник и прочие им подобные бесстыдно устраивают выборы Константинопольского патриарха». [155]
Все это происходило в Константинополе в 62-е гг. XVIII в. Несколько лет спустя на Святой Горе вспыхнул знаменитый спор по поводу поминовения усопших. В ходе этого спора монахи, державшиеся церковного предания и в насмешку называемые колливадами, подвергались насилию со стороны своих фанатичных противников, которые прибегали к самым крайним мерам.
Нужно подчеркнуть, что между сторонниками акривии в вопросе приема еретиков (допускавшими прием исключительно через крещение) и защитниками предания, отстаивавшими акривию в вопросах богослужебной практики (колливадами), принципиально не было никакой духовной близости. Напротив, в писаниях колливадов осуждается как противник богослужебной акривии и вероломный союзник и помощник «антиколливадов» один из главных участников спора о приеме еретиков, сторонник перекрещивания – патриарх Кирилл V (1748–1751, 1752–1757). [156]
Написание и рецензирование «Пидалиона» относится ко времени, ненамного отстоящему от описанных событий. В «Пидалионе», безусловно, затрагивались те канонические вопросы, которые совсем недавно были средоточием споров как в Константинополе, так и на Святой Горе. Сами тексты, содержавшиеся в «Пидалионе», заставляли затрагивать эти вопросы. Как ни старался прп. Никодим со всей присущей ему рассудительностью держать дистанцию и не примыкать ни к тому, ни к другому лагерю, при толковании правил на злободневные темы он был вынужден высказывать свою точку зрения и привлекать для ее подтверждения свидетельства разных источников.
Дорофей Вулисма до некоторой степени находился в таком же положении. Однако по упомянутым пререкаемым вопросам в богословских воззрениях прп. Никодима и Дорофея заметны отличия.
Дорофей принял сторону патриарха Кирилла V. Он даже написал два трактата (они содержатся в рукописи Пантелеймонова монастыря № 520) по поводу принятия еретиков, отстаивая позиции акривии. Первый трактат имеет следующее название: «О том, что должно крестить всех еретиков, которые крещены не по заповеди Господней, данной Им до воскресения и по воскресении». Второй трактат называется «О принципе акривии, согласно которому должно принимать приходящих к нам еретиков или раскольников через крещение». Из письма Вулисмы от 16 октября 1791 г. мы узнаём, что первый трактат, вероятно, был послан прп. Никодиму: «Мое сочинение „О том, кого из приходящих к нам еретиков должно крестить“ в свое время было переписано бывшим Константинопольским патриархом господином Прокопием (1785–1789), и, я думаю, если есть необходимость, можно попросить дать это сочинение и воспользоваться им».
