Иеромонах Евфимий, жизнеописатель прп. Никодима, рассказывая об истории составления «Пидалиона», так говорит о прибытии на Святую Гору иеромонаха Агапия в 1787 г.: «После того как Никодим окончил работу над книгой свт. Григория [Паламы], с Пелопоннеса приехал дидаскал отец Агапий и привез с собой свой новоизданный „Каноникон“. Увидев у нас рукопись перевода-толкования, сделанного приснопамятным отцом Дионисием Пипериотом, [40] он возгорелся желанием напечатать и ее. После этого, движимые единым желанием, они вместе с Никодимом с большой поспешностью приступили к переводу-толкованию, желая застать на кафедре святейшего патриарха Прокопия, чтобы без затруднений получить разрешение на печать». [41]
Из этого отрывка мы заключаем, что рукопись, которая содержала текст священных правил в переводе Дионисия Пипериота и хранилась в библиотеке монастыря, где подвизался прп. Никодим, в тот момент вызвала у Агапия издательский интерес скорее всего от понимания того, что перед ним серьезный труд опытного переводчика-толкователя. Можно предположить, что Агапий (а вероятно, и его сподвижник, прп. Никодим) был не вполне удовлетворен своим новоизданным «Собранием», в котором содержался только древний текст правил, почему они и пожелали сделать переложение правил на общеупотребительный язык, о необходимости чего, как уже было сказано, заявлялось неоднократно. Таким образом, труд Дионисия привлек внимание Агапия, поскольку подобный труд мог бы восполнить то, чего недоставало для просвещения «простецов». В жизнеописании сказано: «После этого, движимые единым желанием, Агапий с Никодимом приступили к переводу-изъяснению». Эти слова позволяют предположить, что авторы и переводили, и комментировали правила, с тем, чтобы полностью раскрыть их смысл и сделать понятными для необразованного народа.
Работа отца Агапия и прп. Никодима приняла спешный характер, потому что они оба хотели «застать на кафедре святейшего патриарха Прокопия, чтобы без затруднений получить разрешение на печать». Это обстоятельство свидетельствует о том, что они имели доступ к патриарху Прокопию (1785–1789), отчего и считали предпочтительным обратиться именно к нему и взялись за дело без промедления. Прокопий, происходивший, как и Агапий, с Пелопоннеса, был человеком «скромным в обращении, образованным и эрудированным», [42] до избрания в патриархи он с января 1770 по 1785 гг. занимал митрополичью кафедру Смирны. Вероятно, тогда он и познакомился с обоими составителями «Пидалиона», которым случилось оказаться в одном с ним городе в бытность его архиереем. Известно, что после смерти в 1780 г. руководителя Евангельской школы
