Говорила ли фанга на самом деле, прозвучало ли слово внутри головы — Кир не сумел бы ответить. Да и неважно это было.
— Сейчас помогу, — пообещал он, подошел, достал нож и, уже занеся руку над ремнями, застыл, ругая себя на чем свет стоит.
«Так и совершаются роковые ошибки», — подумал он.
Освобождение измученной, сильно обескровленной фанги тянуло даже не на ошибку, а на попытку суицида. Вот только не оставлять же ее так?..
Она потеряла сознание раньше, чем Кир придумал, как следует поступить, оставила в недоумении и немало обеспокоенным. Никогда Кир не слышал о том, чтобы фанги падали в обморок, обессилев. Если забить их до полусмерти, ранить или вколоть нечто убойное — да, но фанге вколоть как раз не успели.
— Ладно, допустим, ты сейчас не очнешься и не покусаешь меня за все хорошее и плохое, — Кир нервно усмехнулся, уж больно двусмысленной показалась фраза; вдохнул, медленно выпустил воздух из легких, стараясь успокоиться. Инстинкты орали благим матом, выпускать из клетки тигрицу отчаянно не хотелось. Разум тоже кричал, что в такие моменты ни один хищник не посчитается с принципом добровольности, прописанным в договоре. И только совесть и восьмое чувство нашептывали — не нападет.
Ремни разрезались с хлопком. Фанга в себя не пришла, хотя Кир ждал именно этого. А потом он поступил еще более глупо: стащил ее с постели, завернув в простыню, словно древнегреческую богиню. Или, скорее, нимфу: тонкую, хрупкую. Поднял ее на руки, совершенно не думая об инстинктах, присущих любым живым существам, весе брони и ожерелье, охраняющем шею.
Желание жить — основной из инстинктов, значит, фанга просто обязана попробовать укусить.
И она попыталась: не открывая глаз, трогательно потыкалась губами Киру в ключицу, вызвав умиление, а не страх и не гнев.
«Да ты поплыл, лопушок», — припомнил Кир слова Василя Дмитриевича, с которым вместе прошел весь конфликт. Однако не отрезвили и они. Наоборот, Кир решил совершить абсолютно идиотский с точки зрения человека поступок: вместо того, чтобы уносить ноги, сгрузил это чудо обратно на кушетку и пошел рыться по ящикам в поисках пакетов с кровью. Ведь они обязаны здесь находиться. Фангов в состоянии искусственной комы тоже надо кормить, иначе их поимка и содержание просто не окупятся.
Нашел. Принес, отрезал «сосок» и, приподняв безвольную голову, надавил на губы. Никогда не приходилось поить фангов. Человеку в крайнем случае можно выбить зубы и вставить воронку, а эти… Клыки отнюдь не вампирьи, как их традиционно изображали в кино: более тонкие, похожие на иглы. Если их повредить, фанга умрет с голоду. Ее рот приоткрылся, к пакету с кровью она припала с жадностью, хлестнув по нервам благодарностью и восторгом.
