Канов вытащил из кобуры свой болт-пистолет и передернул затвор. Несчастный сразу же отпрянул, а заключенные в близлежащих клетках разбежались к дальним стенам с приглушенным воем, как побитые собаки.
Ближайший противовзрывной люк с воем открылся и впустил яростный порыв ледяного ветра. Комиссар и его младший офицер закрыли лица руками от холода. Крича и взмахивая шоковыми дубинками, отряд солдат в броне начал загонять еще одну партию новоприбывших из Внешней Обработки.
— Загон один семнадцать! — прокричал голос, и прожужжал звонок, когда электрическая дверь клетки на «один семнадцать» с щелчком разблокировалась. Солдаты направили новоприбывших внутрь, с энтузиазмом побивая самых медленных или наиболее сопротивляющихся среди них.
Как только клетка снова закрылась, толпа солдат начала расходиться по другим делам.
— Проблемы, комиссар? — спросил Сержант Маскар, заметив вытащенный болт-пистолет, когда тот подошел.
— Еще нет, Маскар, — проворчал Канов. — Но мне нужен ты и вооруженный отряд, если у тебя есть минутка.
— По вашему приказу, сэр, — кивнул Маскар и повернулся. — Шестой взвод, со мной! — Маскар был большим толстым человеком с бритой головой. Как и все солдаты Лагеря Зено, он носил стальную броню с кожаной подкладкой, которая состояла из сегментов, соединяющихся на теле и конечностях, чтобы создать впечатление хорошо развитой, но растянутой мускулатуры. Он повесил шоковую дубинку на пояс и взял свой укороченный ручной пулемет.
Канов вытащил магазин из болт-пистолета. Дневная череда казней почти опустошила его. Он вставил новый магазин.
— Загон три двадцать семь, — сказал Канов, и солдаты зашагали за ним, приготовив свое оружие.
— Массовая казнь, сэр? — спросил Маскар.
— Я подготовлю бумаги к утру, сержант. Ордеры тоже. Это просто не может ждать. За мной.
— Сэр, я...
Канов обернулся к Ладду.
— Что? Что еще?
— Ничего, сэр, — сказал Ладд.
Группа со стуком прошла два пролета металлической лестницы, тяжелые шаги сотрясали лестницу, затем повернулась на галерею третьего яруса.
Они дошли до двери клетки — три двадцать семь. — Камера внутри выглядела пустой.
— Загон три двадцать семь! — крикнул Маскар, и автоматические замки открылись, когда зазвучал звонок.
Канов вошел внутрь. Камеры на третьем ярусе были большими, зарезервированными для групп, числом до тридцати человек. Несколько ламп на стенах в «три двадцать семь», по-видимому, не работали. Канов мог рассмотреть, всего лишь, несколько темных фигур, дюжину, или около того, скрывающихся в тенях в конце камеры.
