Отдельная песня – география. Можно подумать, что у антиковедов и прочих филологов по-прежнему единственный доступный источник сведений о планете – кривая карта Птолемея, а не цифровые модели поверхности и космические снимки.
Киренский сильфий вымер, но его история продолжается.
В общем, разбираться с вопросом было необыкновенно интересно. Гораздо больше времени ушло на составление из собранных сведений более-менее читаемого текста и украшение его ссылками, цитатами и изображениями.
Отношение к письменным и неписьменным источникам
Humanum errare est.
Человеку свойственно ошибаться.
Древнеримская пословица.
Ошибки при передаче информации – нормальное и естественное явление, но сильфий оказался действительно мистическим растением. Количество современных ему текстов, в которых растение хотя бы просто упоминается, не слишком велико. Однако нестыковок, несуразностей и по-настоящему грубых ошибок оказалось на удивление много.
Поэтому к письменным источникам пришлось отнестись критически.
Прежде всего потребовалось понять, что ни один из авторов, современников сильфия, оставивших хоть какие-то упоминания о нем, не видел растение вживую, а описание Теофраста – это единственное существующее описание сильфия. Все остальные описания в античных источниках – переводы и пересказы данного исходника.
Особо следует отметить переводы. Текст Теофраста содержит созданную им терминологию и очень труден для интерпретации. Достаточно правильно, но неточно перевести всего одно слово, имеющее несколько значений, и описание приобретает совершенно другой смысл.
Не надо думать, что античным авторам понимать Теофраста было проще. У Плиния Старшего практическое знание повсеместно употребляемого тогда древнегреческого скорее всего было очень хорошим. Вот только со знанием биологии было намного хуже, чем со знанием языка. В результате, при попытке передачи описания сильфия латынью, некоторые исходные положения Теофраста оказались искажены чуть более чем полностью.
Как пишет автор самых последних переводов античных упоминаний о сильфии:
Там, где Плиний, кажется, отличается от Теофраста или добавляет к нему, первый вопрос, который следует задать, заключается в том, неправильно ли он скопировал или не понял оригинал, и сокращает ли он или дополняет его (Dalby, 1993).
Корень, у Теофраста почти достигавший поверхности (σχεδὸν ὑπὲρ γῆς), у Плиния вылез из земли (in ea supra terram), а стебли стали употребляться в пищу после того как с них опали листья:
