— На тебя? На меня, скорее всего. Прямо на меня.
Майло улыбнулся. — Верьте, во что хотите, полковник.
— И буду верить.
— Значит, она смотрит на вас? — сухо усмехнулся Макколл. — Я думаю, что она, определенно, смотрит на меня. Широкая толпа вокруг них внезапно взорвалась оглушительным ликованием, и Призраки в ее середине присоединились.
— На меня, определенно,— проворчал Макколл.
Ларкин пялился. Это было похоже на то, как будто он держал ее в прицел, а она его. Если бы он целился, чтобы убить, то это стало бы тяжело. Девяносто метров, с боковым ветром и сотнями ликующих тел между ним и ей. Но он сделал бы это. Ларкин был в этом уверен.
И даже больше он был уверен в том, что она тоже бы это сделала. Так, как она смотрела на него. Как меткий стрелок.
Харк пробирался сквозь толпу. Он почти сбил с ног Даура, который рыдал навзрыд, и потом врезался в Мерина, который просто пристально всматривался.
— Мерин?
— Она настоящая.
— Я думаю, что это идея, сержант.
Рядом с ними, Сержант Варл забрался на тележку часовни и начал танцевать, надев берет, украшенный страусиными перьями и комично натянув его на уши.
Харк смеялся.
— Шеф? — Вивво протянул Сорику латунную гильзу для сообщений.
— Спасибо тебе,— сказал Сорик, и кивков отпустил Вивво. Толпа вокруг него сходила с ума. Ликование было таким громким, что это заставляло его нервничать.
Сорик отвернул крышку и вытащил записку.
В ней было сказано: — Это на тебя она смотрит. Она знает.
Сорик выбросил клочок бумаги и положил гильзу в карман.
Секундой позже Вивво опять появился из шумной толпы.
Он вытащил гильзу для сообщений.
— Это ваше, шеф? — спросил он.
Сорик похлопал по карманам. Они были пусты.
— Должно быть,— сказал он.
Вивво отдал ему гильзу и повернулся. Он мельком глянул через плечо. Сорик знал, что Вивво уже все понял.
Сорик открыл гильзу. Было написано: — Скажи Гаунту. Девять приближаются. Девять приближаются.
Запись была сделана наскоро. По-настоящему в спешке и крайне коряво, как будто он торопился. Не смотря на празднование вокруг него, Сорик чувствовал, как его сердце упало.
На маленькой поляне было тихо. Было раннее весеннее утро, первые лучи света мерцали сквозь листья. Смутная дымка покрывала дорожку к двери часовни.
Каждый шаг, который он делал, звучал очень громко в холодной тишине. Пенья птиц не было слышно. Это казалось необычным. Его сапоги хрустели на булыжнике.
Его пульс участился. Здесь не было, чего бояться, но он боялся. Отчего? Он хотел быть здесь. Он хотел войти внутрь, но его сердце колотилось.
