Он целует меня в висок и проходит в спальню. Берет в ладонь пух и через пару секунд сдувает его обратно на подоконник. Трогает выпотрошенные подушки, вспоротый матрас, зияющую дыру монитора.
– Сын шакала…
– Ты его чувствуешь? – негромко спрашиваю я.
– Да, – с отвращением бросает Зейн. – Грязная магия, черная.
Не тороплю его и, опираясь на дверной косяк, отсчитываю минуты. Наконец джинн оборачивается. Прищуренные глаза вновь горят, и впервые за все дни, что я его знаю – не от возбуждения.
– Поехали.
Мы мчимся по улицам, поворачивая туда, куда указывает Зейн. Он обнимает меня, сидя сзади на мотоцикле, и я вспоминаю, что однажды все это уже было: дорога, его горячие ладони на моем животе, зашкаливающий спидометр. Тогда я вырвалась из его рук, оставив одного мчаться в ад на максимальной скорости, теперь же мы едем по этому маршруту вместе.
– Налево.
Пересекаем площадь и останавливаемся на светофоре. Мигающий красный сменяется зеленым и, немного подумав, Зейн произносит:
– Сейчас прямо.
Вскоре мы выезжаем на шоссе. Поворачиваюсь к джинну.
– Он не в городе?
– Похоже, что нет. – Качает головой Зейн. – Но мы приближаемся.
Через двадцать километров он показывает на небольшой придорожный мотель недалеко от трассы.
– Здесь.
Снизив скорость до минимума, медленно подъезжаю к мотелю и паркуюсь. Меня трясет при мысли о том, что мы нашли Асафа, но я стараюсь не выдать свой страх. Черт возьми, я просто устала бояться и лишь нервно улыбаюсь, думая о том, что скоро все решится. Как именно – другой вопрос.
Мы крадемся вдоль покрытого красной черепицей длинного одноэтажного здания с рядом дверей. Зейн останавливается у одной из них и тянется к ручке. Я перестаю дышать. Он вот-вот повернет ее и войдет внутрь. А что, если Асаф не спит? Что, если в эту секунду он стоит с другой стороны и прислушивается к нашим шагам? Ладони потеют, пульс учащается. От напряжения сводит челюсть, костяшки сжатых в кулаки пальцев белеют.
Чуть помедлив, Зейн отходит от двери и идет к следующей. Я выдыхаю, но спустя мгновение все повторяется. Он опять ненадолго замирает, не касаясь ручки. Когда я уже собираюсь отойти и от этой двери, уверенно открывает ее и входит внутрь. Застываю на месте, ожидая нападения или крика, но ничего не происходит.
– Ли, ты можешь войти, – хмуро бросает Зейн.
Нерешительно переступаю порог. Кровать аккуратно заправлена, словно номер только что подготовили к заселению, и только упавшее на пол душевой грязное полотенце в красных разводах свидетельствует о том, что горничная еще не убиралась. Отворачиваюсь, чтобы не видеть его. Если Асаф действительно был здесь недавно, то я догадываюсь, чью кровь он с себя смывал. Бедный Чейз.
